По большей части крестьян вели опытные погонщики, которые направляли людей, обрушивая их массы на места предполагаемого нахождения противника. Пока мы сталкивались лишь с малыми их силами, которые действовали тактикой комариных укусов, пытаясь совершать диверсии или вылавливать отделившихся разведчиков.
Благо, что имперская армия имела куда больше опыта, а потому успех у противника оказался скромен, а потери изрядны. Впрочем… смотря что считать потерями. По новой тактике, вначале на врага направлялись крестьянские орды, отчего маги противника создавали настоящие горы трупов, однако тратили на это все свои лимиты. Дальше им оставалось лишь бежать или наблюдать, как профессиональная армия Империи, идущая следом, штурмовала наскоро сделанные заставы, редуты и укрепления.
Противник отступал, сдавая нам землю, леса, болота и всё, что у него было. Теперь мы упёрлись в первый, по настоящему значимый объект Сауды — Фирнадан. Город выступал как акулий плавник, долженствующий рассечь имперскую волну, вскоре обрушившуюся на него. И надо признать, разделение армии, когда я смотрел на него с другого угла, имело место быть. Мобильные отряды, оставшиеся за стенами, могли существенно помешать нам, к тому же вынуждали бы постоянно отвлекаться.
Да-а… командирам придётся постараться, чтобы в должной мере организовать наше наступление! И пусть войска Империи более чем в четыре раза превосходят армию противника, враг действует от обороны, лучше знает местность и, самое неприятное, имеет преимущество в магах.
У нас же… увы, волшебники — это ресурс, который достаточно сложно забрать у противника. И если с обычными солдатами этот трюк ещё работает (пусть и в виде крестьян), то вот с колдунами…
Как я узнал от офицеров, число магов, по сравнению с тем, что было на момент отправки армии в поход, сократилось до четверти. И пусть подобное не касалось сионов и инсуриев, однако тенденция всё равно удручала.
Но ведь мы так или иначе победим, верно?
Я хмыкнул. Победим… а узнаю ли я об этом? Про победу, имею в виду. С этим, так-то, могут возникнуть трудности!
Всё снова упиралось в «падение», как я его называл. Оно произошло ровно в момент, когда я не устоял и сунул свой прибор в одну девчонку…
Служанка, которая убиралась в коридоре дворца застукала меня с Силаной. На тот миг, поглощённые страстью и друг другом, мы не обратили на подобное никакого внимания. А она… о, служанка поступила достаточно умно — застав процесс совокупления, не стала как-то вмешиваться или давать о себе знать, а помчалась к вышестоящим и наткнулась на чиновника, который спешил по своим делам. Вскоре у нас появился ещё один свидетель. Тот, чьё слово уже будет иметь вес.
Ещё через час (благо, как раз успел закончить и теперь довольно отдыхал, лаская податливое мягкое тело, мысленно обдумывая перспективы свершённого шага), сверкая амулетами антимагии, к нам вломилась стража. Это была довольно безобразная сцена.
Более я не видел Силану нигде. Наверное потому, что в месте, куда меня в конечном итоге засунули, знатные не ходят?
Формальный дознаватель, к кому меня привели изначально, лишь хмыкнул, почитав детали дела, а потом покачал головой.
— Хер в штанах что ли сдержать не сумел? — спросил он и пожал плечами. — Молодость… Сам таким был, — и вздохнул. — По хорошему, за такое и наказывать не следует, но тут речь о правительнице целого города. Ты ведь из аристократии, сам понимаешь, какие силы тут завязаны.
Я понимал. И даже помнил о нескольких предупреждениях, которые мне ответственно делали. Дур-рак!
Убивать меня не стали — расточительно, а магов у нас, как я уже упоминал — всего ничего. Поэтому отправили в роту штрафников, куда направляли всех тех, кто в той или иной мере нарушил правила или закон, однако или деяние оказалось не столь чудовищным, или человек был слишком полезным…
Штрафная рота искупала свою вину на поле боя. Мы станем теми, кто примет удар врага своим телом. Первыми. Ну, после «перебежчиков», как начали называть крестьянскую армию по аналогу с настоящими предателями, которые добровольно присягнули на верность новой власти.
В любом случае, штрафники находились опасно близко к первой линии, да и на штурм мы отправимся чуть ли не в роли прикрытия более «благонадёжных» воинских частей. Выжившие после каждого крупного боя имели шанс на помилование — перевод в основную часть армии.
Впрочем, дело выживших штрафников рассматривалось индивидуально (людей, традиционно, выживало мало) и я почему-то считал, что в моём деле стоит пометка об обязательной смерти в грядущем столкновении. Потому что я слишком много где засветился и весьма много знал. И раз с такими вводными оказался на дне, то… прямой путь — в чертоги Хореса, ха-ха, где я уже как-то побывал!