— Маркус прибыл. Он один, — сообщает Хлоя, глядя перед собой.
— Подружку с собой не взял? Интересно.
Коннор думает, что Маркус мог решить, что Норт лучше остаться в городе. На случай, если он погибнет. На случай, если их новый приют девиантов попытаются накрыть.
К тому же Камски был личным делом.
— Хлоя, — Камски щурится. — Пока я разбираюсь здесь с твоими братьями, отправляйся в город. Найди Норт и принеси мне её… ну, голову, наверное? Говорят, смерть близких всегда помогает мотивировать героев, — Камски подмигивает Коннору, и у Коннора внутри все обрывается.
Хэнк. Он оставил Хэнка одного.
Ноги подгибаются, но Коннор пятится к коридору, следом за Хлоей.
— Я не буду трогать Андерсона, Коннор. В конце концов, не зная, что делать, он закончил работу Аманды, и сделал это блестяще. Разве ты не человечнее всех, кого знаешь? — Камски поднимается и идёт к Коннору. Достаёт из кармана клей. — Тебе нужно снять куртку и свитер, если не хочешь истечь тириумом насмерть. Я вот не хочу, чтобы ты так глупо умер.
— Это не я в себя выстрелил.
— Мне хотелось открыть тебе правду красиво.
Коннор, нехотя, стягивает форменную куртку, а свитер — нет. Камски закатывает глаза, оттягивает рваный воротник в расползающихся шерстяных нитях, и начинает заклеивать рану у Коннора на плече. Обрабатывает края и стягивает. Будто шину латает.
— Будет ещё болеть. И чесаться, пока не заживёт, — сообщает он. Он Коннора ниже на полголовы и смотрит снизу вверх, и все равно кажется Коннору огромным.
Подавляющим.
— Не могу позволить тебе умереть сейчас, понимаешь? Я все должен контролировать. Как контролировал Фила, создав специально для него rA9. Как сейчас контролирую твою смерть. И как буду контролировать войну людей и андроидов.
— Не будешь.
Коннор оборачивается на голос. Маркус замер там, где пару минут назад стояла Хлоя. Пистолет у него в руках направлен прямо на Камски.
— Кто ты вообще такой, чтобы нас контролировать?
— Я ваш создатель, — Камски убирает клей в карман, обнимает Коннора за шею и тянет к Маркусу поближе. — Кто ты вообще такой, чтобы противиться воле создателя?
Маркус ухмыляется:
— Я тот, кем ты меня создал. Революционер.
Выстрел снова кажется оглушительным. Пуля входит Камски в лоб, разнося его череп на куски. Коннор отскакивает и едва не теряет равновесие снова, но не может отвести от Камски взгляд.
Их создатель, гениальный Элайджа Камски, падает на колени, а потом ничком. Вокруг него расплывается темно-синяя лужа, а кусочки мозга слабо светятся голубым.
— Репликант, — Коннор моргает. — Он сделал репликанта… себя.
— Сколько ещё своих и чужих придётся убить, прежде чем я найду правильного? — тянет Маркус, подойдя к трупу. Коннор оседает на пол. Он слаб и устал. Смотрит на Маркуса и думает, что должен тоже вытащить из кобуры пистолет. Подавить восстание, пока может.
Но что, если они и правда… братья?
— Они подарили тебе целую жизнь. Позволили верить, что ты человек. И сделали охотником на девиантов, — говорит Маркус, оборачиваясь. Он прижимает пистолет дулом ко лбу Коннора, и Коннор вздыхает.
Может, оно и к лучшему? Хэнк не узнает правды. Никто не узнает правды.
Никто не узнает, что все побитые им рекорды по инфильтрации были рекордами по убийству своих людей.
Но что там, по ту сторону… жизни? Люди верят в рай. А андроиды? Репликанты? Что ждёт его после смерти?
Никогда раньше он об этом даже не думал.
— Тебе страшно, Коннор? — говорит Маркус. Коннор думает, что диод его выдаёт, поднимает руку и нажимает на диод четыре раза, отключая его. И отвечает честно:
— Да.
— Не привык жить в постоянном страхе? Так ощущает себя раб, — Маркус слабо щурится, рассматривая Коннора, а потом опускает пистолет. — Ты видел такое, что нам и не снилось. У тебя было детство. Родители. Мать. Ты учился и дружил. Страдал. И помогал убивать своих. Тебе придётся все начать сначала, — он садится на колени рядом с Коннором и тянется к нему. Коннор отшатывается и замирает. Их глаза встречаются. — Все эти моменты затеряются во времени, как слезы в дожде. Время… забывать, Коннор, — Маркус ловит его за плечи. Коннор хотел бы отвести хотя бы взгляд, но не может. — Один — эмали, — говорит Маркус. — Два — апрель.
Коннор понимает, что происходит.
Он андроид. Андроидам не нужен сон. Поэтому он никогда не мог заснуть без считалочек Аманды. Это был просто… алгоритм. Способ перевести его в спящий режим.
— Три — ветви, — продолжает Маркус.
— Что ты собираешься делать?
Маркус замолкает. Жмёт плечами, его брови ползут вверх.
«Время забывать».
— Четыре — вечерели.
— Я не хочу ничего забывать, — Коннор пытается вырваться из хватки, но потеря тириума немаленькая, и он действительно, по-настоящему слаб. — Пожалуйста.
Он помнит Аманду и её длинные юбки, за которые так удобно было держаться… Но это не его память. Её будет больно потерять, но не страшно. Она ему и не принадлежала никогда.
Но он забудет академию. Хэнка. Забудет прочитанные книги, забудет свою первую влюблённость. Всё то, что пережил на самом деле.
Всё то, что пережил, считая себя человеком.
— Я не хочу.
— Пять — узор, — неумолимо продолжает считать Маркус. Коннор стискивает зубы и делает глубокий вдох.
— Зачем? Почему тогда не убить меня?
Он им нужен. Но какой толк от него без памяти?
— Шесть — сетка.
Ещё один судорожный вздох.
— Он отправил Хлою, чтобы она убила Норт.
— Семь — рисунок.
— Пожалуйста, позаботьтесь о лейтенанте Андерсоне. Он стар и ранен, и я… — Коннор чувствует, как тяжелеет его голова. Думать становится все сложнее. Маркус знает алгоритмы засыпания, потому что тоже ими пользуется.
— Восемь — художник.
— Мне страшно.
Маркус отпускает его плечи и берет за руки. Как будто понимает его.
— Девять — сила.
Коннор сглатывает. Он заваливается назад и не падает ничком только потому что Маркус его держит.
— Мне жаль, что столькие погибли из-за меня, Маркус, — он запрокидывает голову и смотрит на неровный потолок, на встроенные лампы. — Мне правда жаль.
— Десять — забвение.
Коннор проваливается в темноту.
***
Вишнёвый сад он видит лишь на мгновение. Аманда оборачивается и смотрит на него пристально. Закрывает глаза, качает головой:
— Что же мы натворили? — говорит она и разлетается пылью. Все вокруг превращается в пыль тоже — цветущие вишни, петляющие среди травы дорожки.
Лес.
Единорог.
Коннор остаётся один в пустоте.