Перикл. Стратег, великий реформатор
Когда у Ксантиппа, видного политического деятеля, полководца, в 490 году до н. э. родился сын Перикл, всех удивила форма черепа младенца – яйцеобразная, вытянутая, с выступающим затылком. Окружающие восприняли это как знак, как некое предзнаменование, указание на особую судьбу. Так оно и случилось.
Интересно, что даже в школьных учебниках можно найти выражения типа «Перикл, афинский царь», «время правления Перикла». Он не был царем. В Афинах V века до н. э. было демократическое правление. Его власть была властью авторитета. Это были короткие годы – в политической жизни он участвовал на протяжении 40 лет, а реально держал бразды правления 15 лет.
Он был стратегом, одним из коллегии десяти стратегов, то есть полководцем. Но дело не в этом, его любил народ, и любовь и преданность были таковы, что толпа шла за ним, не спрашивая куда, восторженно воспринимая каждое его слово, подчас не понимая, о чем он говорит. Такова была природа его власти, мощь его авторитета.
О Перикле существует масса так называемых античных анекдотов – коротких историй, которые точно передают отношение народа к нему. Вот одна из таких историй. У известного и уважаемого в Греции человека, борца, победителя Олимпийских игр, не без иронии спрашивают: «Скажи, кто сильнее, ты или Перикл?» И он совершенно серьезно отвечает: «Конечно, Перикл. Я могу положить его на обе лопатки, прижать к земле. Он обратится к народному собранию, и оно примет постановление, что победил Перикл».
Герма с изображением головы Перикла.
Римская копия с греческого оригинала. Фото репродукции
Перикл был совершенно выдающимся оратором. И в той системе власти, которая сложилась в это время в Афинах – противостоящей насилию, диктату, любым попыткам царствовать, властвовать, ораторское искусство было, в сущности, почти универсальным ключом к решению любых вопросов. Замечу сразу, что жизнь Перикла была трагична, но самым трагичным моментом, мне кажется, был момент, когда он не смог своим словом защитить любимую Аспазию, гражданскую жену, видимо напрасно оклеветанную: юридически брак между ними не был оформлен, потому что она была иностранка, не из Афин. Он так был потрясен тем, что его несравненный ораторский талант не способен ему помочь, что разрыдался на глазах у огромной толпы. И толпа дрогнула и пощадила его подругу, женщину умную и талантливую.
Мы очень меняемся. Меняемся мы, изменяется жизнь вокруг нас, становится другим наше отношение к истории и к ее персонажам. В юности мгновенно откликаешься на самые светлые образы и события прошлого. Перикл для меня всегда был светлой личностью. Он не изменял своим взглядам, своим принципам, даже ради политического маневра, не отступал даже тогда, когда ошибался.
И как подметил замечательный дореволюционный профессор Адольф Шмидт, который написал книгу о Перикле, совсем немного людей заслужили такой чести, чтобы их именем называли эпоху: среди них – Людовик XIV, Медичи, Август. И Перикл. Ученый делает вывод: когда общественное сознание называет эпоху именем какого-то человека, оно ценит отнюдь не военные победы, хотя это может показаться странным. Нет века Наполеона, нет века Александра Македонского, великого создателя мировой империи. Когда в историю входит понятие «век такого-то», имеется в виду время духовного взлета. И это странно. Ведь людей с духовными запросами всегда мало. А разве толпа может оценить заслуги неординарных личностей? Ан нет! С понятием «век» в историю входят творцы, которые оставили след в театральном искусстве, литературе, архитектуре… Наш Серебряный век или Золотой – это время великого напряжения духовных сил, создания шедевров, новой точки отсчета в возможностях человека. Чрезвычайно важное время, время-веха. Говорят «время Толстого», кто правил в это время – не важно, об этом могут не помнить, не знать. Кто дает эти обозначения-лицензии? Мы никогда не узнаем – тем они ценнее.
Вернемся к Периклу. Сын аристократа становится народным вождем, демократом. В это время в Афинах вожди народа назывались демагогами. Разумеется, в этом слове тогда не было ничего бранного, наоборот, оно имело вполне положительную окраску. И Перикл стал демагогом. Демос, народ, предпочитал, чтобы их вождями были люди не из народа, а аристократы. Люди образованные, хорошо себя проявившие, видные и явно сочувствующие народу, – они пеклись о его интересах, не забывали о праздниках, торжествах.