12-го июл. 1789
Дражайший, лучший друг и многоуважаемый Б.(рат)
Боже! Я в положении, которого не пожелал бы злейшему врагу; и если Вы, лучший друг и брат, оставите меня, я несчастно и безвинно погибну вместе с моей бедной больной женой и ребенком. — В прошлый раз, когда я был у Вас, я хотел открыть свое сердце — но у меня еще не хватило духа — я только с трепетом осмелился написать — не решился бы и написать — если бы не знал, что Вы знаете меня и полностью убеждены в моем несчастном, в высшей степени печальном положении. О Боже! Вместо выражения благодарности прихожу с новыми просьбами! — вместо того, чтобы рассчитаться — с новыми запросами. Вы хорошо знаете мое сердце, поэтому Вы вполне чувствуете мою боль из-за этого; нет нужды повторять вам, что эта несносная болезнь лишает меня всего нажитого; скажу вам только, что, несмотря на мое бедственное положение, я решил дать по подписке на дому концерты, чтобы хоть в малой степени покрыть столь большие и частые расходы, а в том, что вы по-дружески подождете, я уверен; но и это у меня не получается; — судьба даже и в Вене настолько против меня, что я, даже если хочу, ничего не могу заработать; я разослал подписной лист на 14 дней, и в нем стоит только одно имя Свитен! — Кажется, моей милой женушке день ото дня лучше, поэтому я бы мог снова работать, если бы к тому же не обрушился этот удар, этот тяжелый удар; — по крайней мере утешает то, что дела идут на поправку — хотя прошлым вечером она опять меня сильно расстроила и привела в отчаяние, так она страдала, и я вместе с ней (14-го), но сегодня ночью она так хорошо спала, и все утро ей настолько легче, что у меня появляются самые добрые надежды; я снова почувствовал в себе влечение к работе — но с другой стороны, я чувствую себя несчастным — счастлив я только на мгновение! — Дражайший, лучший друг и брат! Вы знаете мое теперешнее положение, но знаете и мои перспективы; все остается, как мы и обговаривали; так или иначе, вы понимаете, о чем я; — тем временем я пишу 6 легких клавирных сонат для принцессы Фридерики и 6 квартетов для короля, которые отпечатаю за свой счет у Кожелуха; кроме того, что-то принесут мне и 2 посвящения; через несколько месяцев моя судьба по меньшей мере решится, так что Вы, любезный друг, в отношении меня ничем не рискуете; теперь дело за вами, единственный друг, хотите ли или можете ли мне одолжить еще 500 фл(оринов)? — прошу, пока у меня все не решится, позволения возвращать вам по 10 фл. в месяц; затем (а это самое позднее в считанные месяцы) я верну вам всю сумму с любыми процентами, при этом еще чувствуя себя вашим должником на всю жизнь, которым я, к сожалению, останусь навечно, так как никогда не буду в состоянии в достаточной мере отблагодарить вас за дружбу и любовь. — Хвала Богу, это случилось, вы теперь знаете всё, только не обижайтесь на то, что я вам доверился и считайте, что без вашей поддержки честь, спокойствие и, возможно, и жизнь вашего друга и брата провалятся в тар-тарары; вечно ваш преданный слуга, истинный друг и брат.