Все грешники праведны
Пол Кемп
Кейл проснулся в тёмной комнате. По краю сознания, не освободившегося ещё от оков сна, плясал на цыпочках голос его бога. Дворецкий лежал с открытыми глазами в кровати и потел. Какое-то время спустя зрение стало приспосабливаться к тонким лучам Селун, сочащимся сквозь закрытое ставнями окно. В темноте проступили очертания мебели, серые фигуры, привычность которых помогала успокоиться: его кресло, стол и лампа для чтения. Он по-прежнему был дома, в Залах Штормового Предела. Не в другом... месте.
Последний десяток дней Маск вторгался в его сны, показывал ему чуждые пейзажи, тёмные и пустынные, и зловеще шептал на ухо. В странные, сумрачные мгновения между сном и бодрствованием, владыка теней называл ему слова силы. Кейл знал, что это молитвы. Волшебные формулы. И хотя он помнил лишь смутное эхо посланных ему Маском видений, слова повелителя теней накрепко отпечатывались в памяти, как будто вырезанные в камне его сознания.
Его сознания? Кейл чуть не рассмеялся. Ответив на зов Маска, он всё больше и больше терял уверенность в том, где заканчивается его сознание и начинается Маск. Недавние сновидения сделали эту границу ещё более размытой.
Ты можешь служить и всё равно оставаться собой, напомнил себе дворецкий. Так сказал ему Джак Флит, друг Кейла, который сам был жрецом. Но Кейл всё равно не чувствовал уверенности.
Его служба Маску казалась совсем не такой, как служба Джака Брандобарису. Маск хотел большего, чем просто служение; Кейл чуял какой-то замысел. Может быть, Маск призвал его, чтобы послужить некой высшей цели?
Он уставился в тёмный потолок. «В этом всё дело?» — вслух спросил он. Маск, разумеется, не ответил.
Однако Кейл знал, как добиться ответа от повелителя теней; сны рассказали ему способ.
Какое-то время он лежал неподвижно, размышляя, споря сам с собой. Наконец, он принял решение. Он устал от бесплотных слов, от загадочной бессмыслицы. Да, он стал жрецом, но не обязан был покорно принимать разрозненные откровения Маска. Хватит одного заклинания, чтобы поговорить с богом напрямую, и возможно — возможно — получить более ясную картину того, чего хочет Маск.
И того, согласен я с этим или нет, подумал Кейл.
Определившись, он потянулся к небольшому столику у кровати и зажёг от ночной свечи свой фонарь для чтения. Мягкое оранжевое пламя заставило плясать тени на стенах комнаты. Из потайного отделения в шкафчике стола он достал свой священный символ — мягкую чёрную маску, добытую в гильдии Ночных Ножей — и сел в кровати. Разум заполнили слова нужного заклинания.
Он встал, подошёл к мягкому креслу для чтения, и сел. Он решил, что это лучшее место для встречи с богом.
В горле пересохло; ладони, наоборот, вспотели. Он уставился на пламя лампы, пытаясь успокоиться. Он сделал глубокий вдох и сосредоточился. Когда он почувствовал, что снова владеет собой, он сжал бархат маски между указательным и большим пальцем и начал читать молитву.
Как только Кейл начал произносить полные силы слова, со стен потекли тени и закружились вокруг, окутав его покровом мрака. Он почувствовал движение вперёд, как будто душа отделилась от тела и отправилась в полёт. Рёв, похожий на рёв бурного потока, наполнил уши. Он стиснул зубы и произнёс последние слова заклинания. Рёв стал громче. Его сознание без предупреждения рванулось вверх со скоростью падающей звезды. Неожиданная тишина. Тьма. Пустота. Затем...
Он почувствовал присутствие Маска, всеподавляющую тьму, соблазнительную злобу. Он увидел силуэт на фоне пустоты. Худощавая фигура; мужчина.
Он хотел задать вопросы и потребовать ответов, но слова не приходили на ум. По крайней мере, его собственные слова.
Наблюдай, сказал голос в голове. Кейл услышал угрозу в этом голосе — и усмешку, коварную усмешку. Силуэт Маска слился с темнотой и стал неразличим. Кейл остался один в пустоте.
Перед ним возник пейзаж: здания, башни, стены, огни — Селгонт в миниатюре. Кейл возвышался над ним. В небесах над головой сияла... не Селун, а ухмыляющийся череп, окружённый слёзами, символ Тёмного Солнца Цирика. На другом краю города, возвышаясь над зданиями, как и Кейл, стоял человек, закутанный в фиолетовый плащ. Он как будто не замечал Кейла, жадно рассматривая город. Луна-череп зловещим светом озаряла его гладкое узкое лицо. Кейл не встречал его прежде, но инстинктивно понял, что это враг. Над мужчиной парил изогнутый жезл из кости длиной с мужское запястье. Жезл двигался так, как будто им махала невидимая рука, и от этих взмахов здания превращались в руины.