Ийя последнее время была хмурая и усталая. Началось все с того, что она принесла документы, касающиеся вскрытия зарезанных мернцев. Айре пролистал справки, исписанные бисерным врачебным почерком, и действительно ничего не понял. А Ийя поскучнела, достала коньяк и отхлебнула прямо из горлышка. Протянула бутылку Айре, и он тоже осторожно сделал глоток. Коньяка он на самом деле не хотел, но мысль пить с Ийей из одной бутылки, передавая ее друг другу, была слишком привлекательна. Он бы выпил, наверное, и уксуса. Ийя закурила, протянула ему сигарету. Айре сел рядом на пол, затянулся, выдохнул дым.
— Что случилось? Там что-то не то написано?
— Ну, как сказать. Просто там написано, что я ошиблась и потеряла три дня. Это — не Единый фронт. Борцы за расовую чистоту ни при чем.
— Почему?
— Там описаны нанесенные жертвам раны. И ни у кого — ни у кого. нет ран на руках. Только грудная клетка, шея и лицо.
— И что?
Ийя сползла с кресла, села рядом на пол.
— Ну смотри. К тебе подходит незнакомый мужик, замахивается ножом. — Она изобразила движение. — И что ты делаешь?
Айре вскинул руки, закрываясь.
— Вот именно. Ладно, кто-то не успел. Но хотя бы часть должна была попробовать защититься. А там — никого. Никогошеньки.
— И? Что это значит?
— Вот представь — к тебе подхожу я. Близко. Я вооружена — у меня постоянно на поясе кинжал. Ты будешь ожидать, что я тебя им пырну?
Айре покачал головой, восторженно глядя на Ийю.
— Вот именно. Значит, жертвы доверяли убийце. Не ожидали от него нападения. Кому может доверять человек? Настолько, чтобы подпустить близко? Врачу? Жандарму? Общий знакомый у всех жертв?
— Женщина? — рискнул предположить Айре.
— Нет. Там, судя по углу проникновения, удары наносил довольно высокий мужчина. Женщина такого роста — исключение. Хотя, конечно, тоже есть шанс. Молодец. Хорошая идея.
Айре польщенно улыбнулся. Его поражало, как Ийя может взять лежащие перед носом очевидные факты и так их повернуть, что потом остается только удивляться — как же ты сам это не сообразил. Ведь все так очевидно.
— И что теперь?
— Запрошу подробные досье на жертв, буду искать точки соприкосновения. Кем может быть общий для всех этих людей знакомый? Учителем? Продавцом? Ну должен же быть кто-то, кому доверяла толпа абсолютно разных мужиков. Теперь придется разгребать чертову кучу документов. А я уже надеялась, что смогу быстренько расчеты железнодорожные закончить.
Айре задумался. От кого он точно не стал бы прикрываться, так это от хозяина. Отучили. Но вряд ли его опыт тут мог помочь. Он, кряхтя, поднялся и пошел на кухню варить кофе. Когда он вернулся, Ийя уже разложила вокруг себя листики с формулами и считала. Если расследование убийства Айре восхищало, то расчеты — ужасали. Испещренные многоэтажными формулами бумажки просто приводили его в священный трепет. Ийя писала что-то, глядя перед собой немигающим взглядом, и лицо у нее было вдохновенное, как у музыканта за партитурой. Она шевелила губами, отмечая карандашом что-то невидимое в воздухе, то спорила вполголоса сама с собой, то одобрительно кивала. Айре замер на диване, стараясь даже не дышать. Он не знал, насколько Ийя умна на самом деле, но в его воображении она давно переплюнула всю Пятерку Мудрецов скопом. И если до этого он не понимал, зачем ей изуродованный раб, то теперь периодически задумывался, зачем ей красивый тупица.
Айре решил попытаться научиться готовить. Он, правда, никогда этого не делал, зато спал с несколькими кухарками, которые подкармливали его всякими деликатесами на хозяйской кухне. Поэтому кое-что все-таки запомнил. Начал он с отварной картошки, и когда, вопреки опасениям, эксперимент удался, поджарил колбасу, почти не спалив ее при этом. Разложил на тарелки, себе забрав самые обугленные куски и, когда Ийя пришла домой, гордо выставил шедевр на стол. Он с тревогой смотрел, как Ийя подцепляет вилкой политый маслом кусок картошки, жует, глотает, берет еще один…