— Господи, ну как можно быть такой упрямой? Ты сама себе вредишь. Ты же разумная девушка, Ийя.
Она молчала, покачивая ногой, и сосредоточенно отколупывала ногтем краску на столе.
— Ладно. Не надо на меня так смотреть. И не порть мебель. Пойдем. Но на прием мне одеть нечего.
Ийя вскинулась, улыбнулась торжествующе.
— А премия зачем? Купим.
В четверг вечером Айре натянул черный камзол, зачесал назад волосы, выпрямляя кудряшки. Ийя в тускло-зеленом с золотом платье, открывающем плечи, застегивала на шее колье с изумрудами. Айре подумал, что она похожа на сильфиду — вся зелень и золото, и мягкое мерцание волны. Ийя сколола волосы в прическу, локоны спускались на виски, провела по шее толстой стеклянной пробкой от духов.
— Ну, как? Нормально? — она изогнулась, пытаясь заглянуть себе за спину.
— Просто отлично. — Айре поправил складки на перетянутой в талии пышным бантом юбке. — У тебя глаза такие же — зеленые, с золотыми точками.
Ийя нахмурилась, глянула на него мрачно.
— Знаешь, я не очень люблю, когда говорят о моих глазах. Я и так знаю, что не похожа на нормального человека.
Айре растерялся.
— Вообще-то это был комплимент. Мне очень нравятся твои глаза. Сначала было действительно непривычно, но теперь я считаю, у тебя очень красивые глаза. Зря ты так.
— Ну уж как думаю, так думаю. Ладно, пошли.
Перед домом командующего было не протолкнуться от экипажей и колясок. Слуги в золоченых ливреях топтались у карет, шоферы сидели на капотах колясок, громко переговариваясь. Айре выскочил из снятого на вечер экипажа, подал Ийе руку. Они прошли по освещенной дрожащим светом газовых фонарей аллее и поднялись на крыльцо. Слуга распахнул дверь, поклонился, пропуская их в дом. Айре оглянулся на Ийю.
— Точно? Не передумала? Я могу подождать здесь.
Ийя улыбнулась, получилось нервно и зло. Она ухватила его под руку, сжала пальцы на запястье.
— Черта с два я передумаю. Идем.
Прием обрушился на них светом, музыкой, гулом голосов. Пары кружились по залу, черные фраки мелькали среди ярких всплесков платьев. Айре шагал, выпрямив спину, глядя перед собой с вежливой равнодушной улыбкой. Если Ийя хотела, чтобы он сопровождал ее на балу — значит, будет сопровождать. В конце концов, на балах он бывал часто, пусть и не в качестве гостя. И сложного в этом ничего не было. Ийя шла рядом, кивая в ответ на приветствия, и шипела под нос:
— Эта корова в парче — жена канцлера. Редкая сука. А это — сам канцлер. Кобель. Что логично, если жена сука, правда? А эта тощая жердь в кисейном платье, которая пялится на тебя — дочь виконта. Лицемерная святоша. Возмущалась, как можно пользоваться услугами рабов, а сейчас слюной на пол капает.
— Не злись. Пусть пялится. Не растаю.
На самом деле Айре терпеть не мог такие взгляды — долгие, липкие, настойчивые. Он чувствовал себя животным на выставке, чем-то неодушевленным. Тем, что можно долго рассматривать — а потом просто подойти и взять. Ийя никогда на него так не смотрела. Ни разу. Может, именно поэтому он и верил ей.
К ним подошел лорд де Гуор — высокий, грузный мужчина с тронутыми сединой висками, поздоровался с Ийей, приветливо похлопал ее по руке. На Айре он не смотрел, словно того и не существовало. Айре тоже отвернулся, разглядывая картину на стене, изображающую деву в какой-то намотанной на пухлые бедра тряпке. Она держала на руках овцу. Хотя, если допустить, что на руках она держит агнца, получалось не так глупо. Лорд отошел к другой группе гостей, и Айре повернулся к Ийе. Она виновато улыбнулась.
— Если хочешь — уйдем.
Айре покачал головой.
— Можно пригласить вас на танец?
Ийя подала ему руку в тонкой кружевной перчатке, золото легло на черную, тускло поблескивающую кожу. Айре подхватил Ийю, легко качнулся, ловя ритм, и закружил ее по залу, глядя в смеющиеся зеленые глаза. Комната кружилась вокруг них, вспыхивал радужными бликами свет в хрустальных люстрах. Айре обнимал Ийю за талию и вел сквозь колышущуюся в такт музыке толпу, не отрывая взгляда от бледного строгого лица. Когда музыка кончилась, он остановился, все еще обнимая ее, все еще держа за руку.
Они отошли к стене, Ийя взяла два бокала с вином, протянула один Айре.
— А почему не коньяк?
— Не хочу шокировать общество.
Айре фыркнул.
— Ну да. Главное — вовремя об этом вспомнить.
— Ну, есть вещи, с которыми всем просто придется смириться. Так что пусть начинают привыкать. — Ийя посмотрела куда-то в сторону и поджала губы. Айре проследил ее взгляд — высокий блондин в форме корнета шептал что-то на ушко девушке в нежно-сиреневом платье, поглядывая на них искоса. Он склонился к ней, поцеловал легонько кончики пальцев в белой перчатке. Ийя хлопнула себя веером по руке.