енного новобранца, избивали кирзовыми сапогами, требуя отдать пластиковую карту, на которую ему мать перечисляла деньги. Ни крика, ни мольбы о пощаде. Никогда. Не верь, не бойся, не проси - эта фраза всегда жила в его сознании и, в основном, руководила его действиями по жизни. - Сейчас закончится семинар, и мы подойдем к Лизе, сделаем вид, что очень заинтересовались всем этим, - быстро заговорил он на ухо Филиппу, - посмотрим, что из этого выйдет. Тот молча кивнул головой. Наконец, затянувшийся на полтора часа семинар подошел к концу. Пастырь Трофимов и проповедница в длинном платье вышли на сцену, держась за руки, и поздравили всех с очередным шагом навстречу «частице Бога» и осознанию состоянии пацем. Люди начали постепенно расходиться, делясь друг с другом своими впечатлениями, и выглядели вполне довольными состоявшимся мероприятием. Филипп метнулся наперерез Лизе, боясь упустить ее из виду. - Что еще? - резко бросила она вместо приветствия. В руках Лиза нервно теребила маленькую сумочку, то и дело беспокойно поглядывая на своих «подружек», стоявших здесь же, в двух шагах. - Здравствуй, Лиза, - с мимолетной улыбкой Игнат вынырнул из-за спины Филиппа, - у вас замечательная организация! Все очень душевно и доходчиво объясняется. Взгляд Лизы смягчился. Она махнула рукой своим подругам, давая понять, что опасности нет и они могут идти. Краем глаза Филипп уловил, что та самая «надзирательница», словно цыплят, подгоняя детей впереди себя, вышла из зала. Лиза шагу не сделала в сторону дочери, даже не взглянула на нее. Игнат смотрел на супругу своего товарища и совсем ее не узнавал: она как будто высохла, ожесточилась, абстрагировалась ото всего, что не касалось ее нынешнего образа жизни. Взгляд стал колким, подозрительным, а движения - дерганными и неуверенными. По-видимому, она уже сожалела о том, что отпустила свое окружение, и теперь чувствовала себя неуютно. - Лиза, а куда увели... - начал было Филипп, но каблук туфли Игната, аккуратно опущенный на носок его кроссовки, заставил оборвать неправильную фразу. - А куда ушел пастырь Трофимов? - встрял Игнат, перебивая друга. - Мне очень хотелось узнать побольше о бозоне Хиггса. У меня тетушка в вашей организации состояла, мне все рассказывала и рассказывала, да вот умерла недавно. А я уже привык слушать. Так как? Ты можешь договориться насчет меня? - Я бы тоже поучаствовал за компанию, - робко добавил Филипп, боясь все испортить. На лице Лизы читалось недоверие, которое она испытывала к мужчинам, в особенности к своему мужу. Она не верила в то, что Филипп, угрожающий разнести все здание «Организации» в щепки на прошлой неделе, теперь смирился и решил поменять свою точку зрения. Игнат молчал, глядя Лизе прямо в глаза в ожидании ее решения, а Филипп упорно разглядывал край ковровой дорожки, который замахрился и выглядел неопрятно. Положение спас сам пастырь, выплывший, как большой крейсер, откуда-то из глубины служебного помещения. Он был без трости, позволяя рукам без дела болтаться вдоль туловища. Увидев его, Игнат постарался не выдать своего волнения, вонзив короткие ногти в ладони. - Проводим мирную беседу? - пастырь фальшиво улыбнулся и подхватил под руки Лизу и Филиппа. Игнат остался стоять один, как раз напротив растерявшейся внезапным появлением пастыря пары. Лиза быстро освободилась от обхватившей ее локоть руки и что-то быстро зашептала Андрею. Тот терпеливо выслушал ее, и белозубая улыбка все это время не сходила с его лица. - Иди, Лизонька, к себе, я тут сам разберусь с молодыми людьми, - сказал он, слегка подталкивая ее в сторону выхода. Лиза метнула суровый взгляд в сторону мужа, полностью игнорировала Игната, слегка склонила голову перед пастырем и торопливо пошла к распахнутым дверям. Зал практически опустел. Трофимов подошел к стене, на которой висело множество фотографий различного размера, и подозвал мужчин к себе. Игнат с Филиппом послушно приблизились и начали с деланным интересом разглядывать цветные снимки. И чем дольше они разглядывали, тем больше их интерес сменялся на неподдельный: то тут, то там мелькали лица известных политиков и звезд эстрады. Некоторые - в компании пастыря Трофимова. Попадались и совершенно незнакомые лица. - Вот видите, какие люди оказывают нам поддержку, - самодовольно хвастался Трофимов. Возможно, большинство всех знаменитостей понятия не имело, с кем фотографируется вообще, а возможно, и состояло в «Организации», оказывая ей активную финансовую поддержку. Ни Игнат, ни Филипп этого не знали, но «доска почета» их впечатлила. - Итак, друзья мои, - пастырь хлопнул в ладоши. - Ваше стремление к истине похвально. Завтра ждем вас в десять утра возле главных ворот. Не опаздывайте. Ровно в десять к калитке подойдет человек и отведет вас на наш утренний тренинг. Итак, до завтра. - До завтра, - отозвался Филипп. - Ага, - Игнат развернулся и первым направился к выходу. Они торопливо покинули территорию «Организации». Почти все автомобили, стоящие на парковке, разъехались. Остались только их машины, да еще пара чьих-то очень дорогих иномарок. - Господи, это какой-то кошмар, - Игнат болезненно потер виски, заставляя отступить легкую головную боль. - Всего полтора часа какого-то бреда, а я себя чувствую словно после четырех пар «статистики» без перерыва. - А мне - нормально. Я не слушал, - Филипп нервно забренчал брелками с ключом от машины. - С детьми все время один человек. Понаблюдаем еще немного и вылучим подходящий момент, чтобы забрать Сашу. Я дал себе клятву не выкурить ни одной сигареты до той поры, пока не заберу дочку домой. - Тяжело, наверное, тебе придется. Так, я не понял, куда они все ушли? Где они живут? Уж точно не в этом здании, значит, есть еще какое-то место. - Да, люди, которые поотдавали свои квартиры и побросали семьи, живут в пятиэтажном доме по типу общежития в двух остановках отсюда. Там же находятся и дети. Но из этого дома Сашу точно не забрать: там железный забор и серьезная охрана, я все проверял. Немного подождем, присмотримся и будем действовать по обстоятельствам. - Хорошо, - выдохнул Игнат, глядя на часы, - я ужасно устал. А еще дома мать будет капать на мозги. Очень тяжелый вечер. - Ладно, - Филипп ободряюще хлопнул товарища по плечу. - Завтра встречаемся здесь же. Счастливо! - До завтра, - Игнат сел на водительское место и на секунду прикрыл глаза. Домой не хотелось, но деваться было некуда. И сюда ехать на следующий день тоже не хотелось. Лучше бы завтра был понедельник, а еще лучше, чтобы понедельник наступил прямо сейчас. Чтобы сразу оказаться на работе в собственном кабинете, с головой уйти в проекты и не думать ни о «частице Бога», ни о домашних разборках. Как в старом мультфильме, он бы с радостью продал свое время вплоть до понедельника. Не то, что продал, а даже подарил, лишь бы не проходить через весь этот предстоящий кошмар. Но выхода не было, и Игнат с хмурой миной на лице отправился домой. К его величайшему удивлению, ни мать, ни отец не заговорили о вчерашнем, увлекшись изготовлением домашних пельменей. На единственный вопрос матери: «Где ты был?» - Игнат ответил, не моргнув глазом: «В секту ходил». Не поверив, мать с отцом переглянулись и снова продолжили свое монотонное занятие, не приобщая к нему Игната. Прихватив собой пакет с яблочным соком и бросив на ходу: «Ужинать не буду», - Игнат скрылся в своей комнате.