Девушка сбросила руку чародейки со своего плеча и уселась на кровать, настороженно следя за Анной из-под насупленных бровей.
— Мне все равно не жить, — буркнула она. — А этот дурак подставился под удар!
— А-а-а, так вот в чем дело, — усмехнулась княжна, извлекая из пространства чехол с гитарой и потрепанную сумку. Чародейка отметила, как радостно загорелись глаза оборотнички. — Ты что, не слышала, о чем я тебе вчера говорила? Я же не сидела сложа руки — вот, противоядие нашла. — Анна вытащила флакон из кармана. Плеснула в кружку воды, отмерила эликсир. — Пей. Да не бойся, не отравишься.
Радислава выпила лекарство и притворно брезгливо поморщилась, на самом деле едва сдерживая счастливую улыбку:
— Ну и гадость.
— Ничего, переживешь. Кстати, тебя будет лихорадить несколько часов. Возможно, поднимется температура. Это обычная реакция. Так что лучше тебе отлежаться здесь.
— Угу, размечтались. — Оборотничка извлекла из сумки одежду. — Я ухожу.
— Дело твое, — вздохнула Анна. — Ты не хочешь извиниться?
— За что? — не поняла Радислава. — За то, что этот дурак сломя голову полез туда, куда не просили? — Девушка закинула гитару на плечи.
— Тебя подкинуть до окраины? — спросила Анна.
— Да уж, будь любезна, — сухо откликнулась менестрель.
Княжна раскрыла окно телепорта.
— А можно вопрос напоследок…
— Ну? — обернулась оборотничка.
— Так как он предпочитает… э-э… — хитро усмехаясь, осведомилась Анна.
Радислава смерила ее испепеляющим взглядом и шагнула в портал…
Чародейка вышла на улицу и столкнулась с Виктором.
— Ушла? — усиленно напуская на себя безразличный вид, спросил он.
— Ушла.
— Ну и ладно, — нарочито равнодушно буркнул байкер. — Баба с воза, кобыла в курсе…
Анна только недоверчиво покачала головой. Она слишком хорошо знала Виктора, чтобы поверить, будто вся эта история так просто закончится.
— А к Профессору все же зайди, — напомнила она, — пока он в порыве страсти не изобрел какую-нибудь убийственную штуковину и не опробовал ее на тебе.
Профессор сидел мрачнее тучи, тщетно пытаясь уравновесить разнополярные электроды в приборе жутковатого вида, чтобы напряжение наконец прекратило скакать как бешеное. В конце концов отрицательный электрод вылетел из пазов и столкнулся с положительным. Оглушительно бахнуло, посыпались искры. Криэ резко отшатнулся, готовый разразиться ругательствами, но заметил, что напряжение нормализовалось и генератор защитного поля, извлеченный из кресла Эрика ди Таэ, начал нормально работать.
— Хм… — Он задумчиво потер подбородок. — Иногда, оказывается, для достижения результата нужно просто не мешать.
Дверь приоткрылась, и в лабораторию зашел Хьюго. Криэ лишь хмыкнул. За все время знакомства с де Крайто он научился безошибочно распознавать проблемы, волнующие воспитанника, едва взглянув на его лицо. В такие моменты выражение лица у парня становилось удрученно-пафосным и чрезвычайно серьезным, что всегда вызывало у Профессора невольную улыбку.
— Профессор, вы вчера так и не вернулись домой, — озабоченно обронил де Крайто. — Я волновался.
— Не стоило, мой мальчик. Вот если бы я не вернулся и сегодня, тогда другое дело, а так я просто застрял на дороге в получасе езды от Будапешта. Машина сломалась. А этот олух царя небесного Виктор куда-то пропал, вместо того чтобы приехать и помочь. Пришлось ночевать в машине, а утром добираться в город пешком. Кстати, если увидишь нашего доблестного «механика», передай, что если он немедленно не появится у меня, то я сниму с его мотоцикла генератор энергии — и пусть тогда ездит как хочет! Хоть на метле Анны. — Криэ был раздражен, однако пытался сдерживаться.
— Как, у Анны есть метла? — Нижняя челюсть Хьюго отвисла. К счастью, он быстро понял, что наставник ввернул этот пассаж ради красного словца, и успокоился: — Хорошо, Профессор, я передам, но… Но сейчас мне нужно с вами поговорить.
Вилдар обреченно вздохнул. А он-то как раз собирался отправиться домой и выспаться.
— Это срочно?
— Да.
Профессор испытующе взглянул на воспитанника. Судя по всему, действительно срочно.
— Я тебя слушаю.
— Профессор, я бы хотел отречься от сана, — торжественно признался Хьюго.
— Ч-что? — Криэ недоверчиво уставился на него.
— Я хотел бы отречься от сана.
Вилдар бурно расхохотался. Де Крайто недоуменно воззрился на наставника, явно опасаясь за состояние его рассудка.
— О Господи, хвала Всевышнему, что он вправил мозги этому рабу божьему! — отсмеявшись, воскликнул Профессор. — Наконец-то до тебя дошло! — И он ликующе хлопнул юношу по плечу.
— Просто… Я понял, что Бог, который стоит над миром, и Бог, в которого верил я, — это разные боги, — смущенно проговорил юноша. — Я верил в гнев и месть, но настоящий Бог — это в первую очередь любовь и самопожертвование. А тело человека и есть храм Божий.
Криэ одобрительно усмехнулся:
— Рад, что ты все-таки это понял. Но жаль, что для этого тебе понадобилось сначала умереть.
— Мне тоже жаль, — с какой-то непонятной горечью откликнулся мечник.
— Хьюго, пока я не отправлю запрос в синод и не получу ответа, тебе придется носить сан, — напомнил Профессор.
— Я знаю. — Взгляд молодого мечника наполнился странной тоской. — А жаль…
— Если мне позволят провести обряд, все будет гораздо проще, но если нет — тебе придется предстать перед синодом.
Де Крайто упрямо тряхнул головой:
— Я готов. Прозрение досталось мне слишком дорого, чтобы от него отказываться.
«Ну что ж, иногда действительно, чтобы достичь результата, нужно просто не мешать», — вновь подумал Профессор.
Начальник внутренней инквизиционной гвардии склонился в поклоне перед главой инквизиции Нейтральной зоны, отметив про себя, что мэтр Саграда поседел еще больше. Полгода назад седина серебрилась лишь на висках, подчеркивая угольную черноту волос инквизитора. Сейчас же она обильно присыпала всю голову, придав волосам пепельный оттенок. И произошло это буквально за считаные дни.
— Мы обыскали весь город. Никаких результатов, господин инквизитор, — отрапортовал он, стараясь не смотреть команданте в глаза. В них и раньше мало кто отваживался заглядывать, а в последнее время — тем более. Кто же захочет столкнуться взглядом с пустотой?
— Значит, обыщите еще раз, — терпеливо откликнулся сеньор Христобаль. — Она — одна из немногих, переживших Волчий мор и не попавшихся Саксонскому корпусу. Она может являться носителем.
— Да, мэтр. — Капитан поклонился еще раз и вышел.
Саграда криво усмехнулся ему вслед. Все же власть имеет свои неоспоримые преимущества. Не нужно, например, уточнять, носителем чего может быть оборотничка, но уж точно не той дряни, которая провоцирует ликантропию[7] у людей.
Арьята смущенно взглянула на Рида, так вовремя появившегося в коридоре. Архонт подобрал оброненную книгу, и ведьмочка с удивлением отметила, что это какой-то бульварный роман с полуобнаженной дамочкой на обложке. Кажется, отцу Риду было все равно, что читать, он наслаждался самим процессом. Священник поправил очки, сползшие на кончик носа, и смерил девушку рассеянным взглядом.
— А… хм… как ваша щека, отец Рид? — заикаясь, выдавила Арьята.
— Мм, все в порядке, не стоит беспокойства, дит… хм… — Архонт вовремя прикусил язык. — Кстати, я ведь так и не вернул тебе ленту. — Священник потянулся к стянутым в пучок волосам.
— Нет, не нужно, — протестующе замахала руками Арьята. — Это… подарок, — смутилась ведьмочка. — Оставьте ее себе. К тому же если вы ее вернете, то наверняка забудете заменить другой.
На щеках Рида выступил смущенный румянец.
— А ведь и правда забуду, — улыбнулся он. — Я ужасно рассеян. Но я вижу, тебя что-то гнетет, дитя мое, — все же оговорился он.