— Я рад тебя видеть, — сказал Александр, — но хотелось бы встретиться при других обстоятельствах.
— Мне тоже, — откликнулась она, уловив в его словах сочувствие. — Как ты изменился! Небось за тобой бегают все девчонки округа?
— Все, да не те.
— Ты не женат?
— Нет. А ты замужем?
— Нет.
Сильвестр Крэддок вежливо покашлял. Морин нехотя перевела на него взгляд.
— Прости, нам надо покончить с делами и отпустить мистера Крэддока.
Александр пожал руку Сильвестру.
— Не хотел вас задерживать. Просто мы с Мо давно не виделись.
Сильвестр фыркнул:
— Не знал, что вы знакомы.
Александр улыбнулся, и Морин подумала, что эта легкая озорная улыбка наверняка разбила не одну сотню сердец.
— Моя мама тоже не знала до сегодняшнего дня, пока я не сказал ей, куда еду. — Он взглянул на девушку. — Сейчас уже поздно шлепать меня по попе.
Морин засмеялась:
— Пойдем займемся делами, а потом поговорим.
Она взяла Александра за руку и повела его в дом.
— Лучше я возьму что-нибудь выпить и подожду тебя в библиотеке. Не хочу вам мешать, — сказал он негромко.
— Я долго не задержусь, — пообещала она, оценив этот жест.
В огромной обшитой панелями гостиной Морин слушала, как адвокат отрабатывает свое жалованье.
— Как я уже сказал, Мак все отписал вам — дом, скот и деньги. Хуаните он оставил пять тысяч долларов и всю мебель в ее комнате.
— Не так уж много, — заметила Морин. Мак обычно был очень щедр к верной служанке, проработавшей у него больше двадцати лет.
Сильвестр снял очки.
— Будет лучше, если я ознакомлю вас с фактами. Это ранчо стоит недорого.
— Но вы говорили, что здесь около четырехсот тысяч акров.
— Все правильно, только у вашего дяди полно долгов.
— Откуда у него долги?
— В тот раз я пытался вам втолковать: Мак просаживал все средства на свою безумную авантюру с золотом Вы, конечно, еще не успели побывать в конюшнях, где он хранил инвентарь. Сарай ломится от этого хлама, так же, судя по его рассказам, как и кладовки, и чердак в доме. Только за неделю до своей смерти он потратил больше семи тысяч долларов на какой-то новый компьютеризированный аппарат, который на самом деле представляет собой не что иное, как обыкновенный металлоискатель.
— О Боже!
— Четыре года он растил скот только для того, чтобы иметь деньги на поиски сокровищ. Он совершенно не занимался модернизацией. Его грузовик-пикап — четырехлетней давности, правда, он окупил себя. После Мака осталась кое-какая фермерская техника, но вся она требует ремонта. Четыре года назад он продал свой самолет. Когда весь Техас технически вооружался, Мак, наоборот, технически разоружался.
И Сильвестр рассказал, как Мак постепенно разорял свое ранчо, пытаясь свести концы с концами. Антикварные вещи и картины были проданы на аукционе. Морин и сама видела скудное дядино хозяйство, но адвокат нарисовал ей совсем мрачную картину. Мак очень глупо распоряжался своими деньгами.
Сильвестр покачал головой:
— Да, старина Мак был сумасшедшим янки-простофилей.
— Мой дядя был замечательным человеком, мистер Крэддок, и, между прочим, его деньги способствовали вашему процветанию. Оставьте мне все бумаги. Я сама с ними разберусь.
Сильвестр с радостью выполнил ее просьбу.
— Все вы, янки, одинаковые. Вам кажется, что вы все знаете, а на самом деле ничегошеньки-то вы не знаете. Это суровая земля, мисс Макдональд. Мой профессиональный совет: постарайтесь завести здесь побольше друзей, они вам пригодятся., - Спасибо, — сказала девушка, отступая в сторону, чтобы он мог пройти в вестибюль, — я подумаю над вашими словами. До свидания.
Морин смотрела ему вслед, стиснув челюсти. Никто еще не говорил ей, что она чего-то не сможет сделать. Наоборот, всю жизнь она слышала, что сможет все, если сильно захочет. Отец, дядя, мама, даже Майкл — все верили в нее или, во всяком случае, в ее талант. Конечно, она не собиралась оставаться в Техасе, однако ей ужасно хотелось утереть нос Сильвестру Крэддоку.
Девушка открыла резные двери библиотеки и улыбнулась. Александр стоял, облокотившись на толстую дубовую полку камина, и рассматривал картину Ремингтона. Когда она вошла, он обернулся к ней с улыбкой:
— Я не знал, что у него есть этот пейзаж.
— Это копия.
— Что? — Александр вгляделся повнимательнее. — Чертовски хорошая копия.
— Подлинник Мак продал несколько лет назад, судя по словам его поверенного. Он и моей семье подарил Ремингтона… правда, теперь я не уверена, что он настоящий.
Александр подошел, взял ее за руку, и они вместе сели на старый викторианский диванчик.
— Конечно, словами горе не облегчишь, но я хочу тебе помочь, Морин. Он подсел чуть ближе. — Я знаю, тебе покажется странным… но я всегда знал, что ты вернешься.
— Откуда?
Он усмехнулся, но лицо его было серьезным.
— Я никогда не забывал тебя Я знал, что у тебя в Нью-Йорке интересная жизнь — работа, мужчины… наверное, много мужчин, а? Но мы с тобой были так дружны в детстве!
Помнишь, как я приехал к тебе в полночь и мы до рассвета скакали по холмам? Мак так и не узнал об этом.
— Узнал. Он никогда не говорил, но, мне кажется, догадывался.
— Моя мама избила бы меня до смерти, если бы узнала.
Да, наверное. Мак знал… Он был очень добр. Мне кажется, он… любил меня…
— Конечно, любил, Алекс. Тебя все здесь любили.
— Да, — в его глазах вспыхнуло удовольствие, — даже Хуанита. Она любила меня, потому что я любил ее стряпню.
Они оба улыбались, вспоминая прошлое.
— А помнишь, — подхватила Морин, — как нас послали кормить лошадей, а мы распрыгались на сеновале?
Как мы тогда хохотали…
— Я помню, мы с тобой мечтали, строили планы на будущее…
Морин Глянула на него.
— Ты хотел стать владельцем самого большого ранчо в Техасе.
— И до сих пор хочу, — засмеялся Александр, — а ты хотела стать важной дамой, жить в большом доме, и чтобы у тебя было трое детей.
— И до сих пор хочу, — сказала она, глядя ему прямо в глаза, — жаль, что в жизни складывается все не так, как в мечтах. — Она вздохнула. — Но мне тогда было только восемь лет.
Он взял девушку за руки и приблизил свое лицо, к ее лицу, точно заглядывая ей в душу. Интересно, что он там видел?
— А ты больше не мечтаешь, малышка Мо? Не строишь планы на будущее?
Ей стало неуютно под его пронизывающим взглядом. Она откинулась на спинку дивана.
— Ты говоришь, как Битей.
— Кто такая Битей?
— Моя подруга в Нью-Йорке. Она заранее распланировала всю свою жизнь. Мне кажется, она даже выбрала место для собственной могилы.
— Что ж, планы — это совсем неплохо, — заметил Александр, — если только можно их менять.
Морин проводила взглядом «ягуар» Александра и прошла из вестибюля в кухню. Там за столом сидели Хуанита, Уэс, Грэди и Расти и доедали обед, приготовленный старой мексиканкой. При появлении девушки они оторвались от своих тарелок и выжидательно посмотрели на нее.
— Уэс, вы разбираетесь в бухгалтерии?
— Конечно.
— Завтра мы с вами просмотрим бумаги мистера Крэддока и дадим точную оценку, финансовому положению нашего ранчо.
Карие глаза Расти обратились к Грэди.
— До какого времени мы вам будем еще нужны, мэм? — спросил он.
Расти и Грэди были ковбои в полном смысле этого слова — холостяки и вечные скитальцы. Они не знали дома, семьи и друзей, все их пожитки легко помещались в дорожных сумках.
Работа была для них превыше всего, и они неизменно стремились туда, где она есть.
— Я попрошу вас пока остаться. Уэс сказал мне вчера, что скот готов для продажи. Вы поможете его перевезти?
Ковбои переглянулись.
— Конечно. Но нам хотелось бы обосноваться где-нибудь до зимы.
— Это не проблема. Я не знаю, сколько времени уйдет на то, чтобы продать ранчо, но, если хотите, я договорюсь с новыми хозяевами, чтобы они взяли вас к себе на работу.