— Но ведь речь идет о жизни Лили, — воскликнула Сандра. — Я не могу этим рисковать.
— Тогда не верь своей матери на слово. Поезжай в Палм-Бич и разберись во всем лично. Все-таки Лили — твоя дочь.
— Но мама не могла сделать ничего подобного! — закричала Сандра, словно доведенный до отчаяния ребенок.
— Ты так думаешь? Эта женщина способна на все. Разве не она разрушила жизнь моего брата? — Алекс глубоко вздохнула. Она не могла позволить себе поддаться чувству гнева. — Я хочу лишь сказать, что тебе следует поехать в Палм-Бич. Сейчас. Сию минуту. — По лицу Сандры она увидела, что победа осталась за ней.
— А как же Брайан? — спросила Сандра. — Может быть, ему следует сообщить о случившемся?
Вот еще один человек, которому она с удовольствием причинила бы страдания, подумала Алекс, злобно предвкушая удовольствие.
— Ты говорила мне, что пока он не очень-то интересовался дочерью. Если окажется, что вся эта история — трюк, придуманный Гизеллой, то, по-моему, ему об этом лучше не знать. А ты как думаешь?
Сандра медленно кивнула головой.
— Не тревожься, дорогая, — успокаивала Алекс Сандру. — Я буду рядом с тобой. Все будет в порядке. Вот увидишь.
* * *
Это кошмар, думала Гизелла. Она обошлась без охранников при входе в Каса Дюран. Хэллоран запротестовал, но она была намерена не делать ничего, что могло бы испугать похитителей. Несмотря на отсутствие охранников в Палм-Бич быстро распространилась весть о ее прибытии, и теперь посыпались приглашения.
Она оставила Хэллорана дежурить у телефона, хотя знала, что похитители вновь позвонят не ранее, чем завтра. И все же она вздрагивала от каждого телефонного звонка. Сидя за письменным столом в кабинете, она исписывала лист за листом и пыталась сообразить, каким образом можно было бы раздобыть такую огромную сумму наличными за такое короткое время. При этом она старалась побороть в себе ощущение, что уже слишком поздно. Что Лили, как и Бенджамин, уже мертва.
Патрик Хэллоран, принесший ей еще одну чашку крепкого черного кофе, лишь усугублял ее страхи. По его опущенным плечам и выражению глаз она видела, он тоже боится за Лили.
Гизелла посмотрела на ряды цифр. Черт бы побрал советчиков, которые заставили ее инвестировать деньги! Да, на бумаге у нее было не менее 200 миллионов долларов. Но это включало ее долю в миллиардной прибыли, которую компания приносила за год. Единственным источником наличных денег была сама компания. Она открыла свою черную записную книжечку и нашла номер телефона Гаролда Милтона, казначея «Косметической продукции Гизеллы Дюран».
— Но я не понимаю, — недоумевал Гаролд, когда она связалась с ним по телефону.
— Просто сделайте это, — сказала ему Гизелла.
— Не могу. Мне нужно по крайней мере какое-нибудь письменное распоряжение.
— В таком случае позвоните Сандре. Она даст вам письменное распоряжение.
Положив трубку, Гизелла с облегчением вздохнула. У нее множество вещей, которые можно продать и вернуть деньги в компанию. Ей не жаль ничего, лишь бы была жива Лили. Сегодня ночью она сможет как следует выспаться, зная, что наличные деньги для выкупа внучки она нашла.
* * *
— Вы уверены, что не хотите что-нибудь скушать, хозяйка? — спросил Хэллоран на следующее утро, когда она спустилась на кухню. Он выглядел забавно в переднике, повязанном вокруг пояса. В другое время Гизелле пришлось бы сделать над собой усилие, чтобы спрятать улыбку. Теперь ей было не до смеха.
— Я не могу есть, — ответила она ему.
— В таком случае мы позовем к вам врача.
— Нет! — закричала Гизелла. — Никаких врачей, — добавила она уже тише, увидев, как напугала его своей вспышкой. Если потребуется, сердечные пилюли находились у нее в сумочке, которая лежала всего в нескольких дюймах. Хэллоран прав, подумала она. Если она заболеет или еще того хуже, это будет предательством по отношению к Лили.
— Я съем ломтик поджаренного хлеба, Патрик.
Он приготовил хлеб, но, несмотря на все свои добрые намерения, она не смогла проглотить ни кусочка. Звук хлопнувшей где-то в доме двери отвлек внимание Хэллорана.
— Эти глупые женщины. Пойду и скажу им, чтобы вели себя потише.
Но не успел он выйти из кухни, как они услышали голос Сандры:
— Мама? Ты здесь?
Гизелла выбежала в холл.
— Сандра! — Она бросилась к дочери, чтобы обнять ее, но что-то такое в позе Сандры заставило ее отказаться от этого намерения. — Когда ты приехала?
— Я прилетела вчера вечером, — ответила Сандра. — Мы с тетей Алекс остановились в «Брейкерс». — Она взглянула на Хэллорана.
— Нельзя ли нам поговорить с глазу на глаз?
— Патрик знает все, — сказала Гизелла. — Именно он позвонил мне. Если хочешь, он расскажет тебе обо всем сам...
— Потом, — пообещала Сандра. — Принеси нам кофе в кабинет, Хэллоран.
Ее отрывисто-грубые приказания заставили Хэллорана ощетиниться.
Может быть, прикажете подать также полный обед?
— Только черный кофе, — быстро сказала Гизелла, которой совсем не хотелось наблюдать, как они обмениваются колкостями.
Она последовала за Сандрой по коридору. В кабинете Сандра некоторое время стояла, отвернувшись к окну. Гизелла, на сей раз подчинившись импульсу, подошла к ней и обняла за плечи.
— Не беспокойся. Гаролд доставит сюда деньги сегодня к вечеру. Мы получим ее назад живой и здоровой.
Сандра напряглась и отстранилась.
— Гаролд связался со мной вчера вечером перед моим отлетом из Нью-Йорка. Он просил подписать поручение на перевод в здешний банк десяти миллионов долларов. Я отказалась.
Гизелла почувствовала сильное сердцебиение и вспомнила, что оставила сумочку на кухне.
— Почему ты отказалась? Это была единственная возможность собрать нужную сумму наличными за такое короткое время.
— И оставить компанию без средств? Это остановило бы запуск линии Сандры.
— Разве в этом дело? Ведь речь идет о жизни Лили!
— Неужели? Тетя Алекс полагает, что ты придумала еще одну возможность причинить мне страдания, как ты делала все время, пока я росла. Обещала мне что-нибудь, а потом не выполняла обещания.
— Я никогда не делала ничего подобного! — воскликнула ошеломленная Гизелла.
— Тетя Алекс подозревает, что вы втроем — ты, Хэллоран и Лили — вместе придумали всю эту историю.
— Да как она смеет...
— Не знаю, права она или нет. И пока в этом не разберусь, никакого перевода денег из компании в твои руки я не допущу.
* * *
Хэллоран не торопился подавать кофе. У него не было желания слушать, как эта мерзкая сучка орет на хозяйку. Такая же гадина, как госпожа Мейнворинг, как ее отец. Так мучает бедную хозяйку! И подумать только, как мало беспокоит ее судьба собственной дочери.
Он присел у стола и уставился на приготовленный поднос. Правда, все это уже не имело значения. Как только он подобрал записку, ему стало ясно, что Лили никогда не вернется домой. А теперь, ощутив пустоту в своем сердце, он понял, что она мертва. Мертва и выброшена в какую-нибудь кучу мусора, как бедный маленький Бенджамин.
Он уронил голову, закрыл лицо руками и заплакал. О Бенджамине. О Лили. О бедном дорогом Кифе и обо всех других несчастьях в его жизни. Почему не смог он ничего сделать, чтобы отвести от хозяйки эту последнюю беду? Звук хлопнувшей двери заставил его прийти в себя. Он поднялся на ноги, вытер глаза и взял в руки поднос.
В кабинете он застал Гизеллу, бледную и дрожащую, которая в одиночестве раскладывала пасьянс на крышке стола.
— Она думает, это обман, — сказала Гизелла Хэллорану, когда он поставил рядом с ней поднос с кофе. — Она считает, что все это придумала я, чтобы не дать ей запустить свою новую линию.
— Но ведь речь идет о жизни ее собственной дочери?
— Она думает, что Лили тоже участвует в заговоре. И ты тоже.
Последние слова его совсем не удивили. Они с Сандрой никогда не любили друг друга. Но поставить под угрозу жизнь такого милого ребенка, как Лили, — этого он никак не мог понять.