— Боже мой, Шейла! Ведь ты убила невинное дитя!
— Это было так давно, Пат. А теперь ты убил моего Фрэнсиса. Я прощу тебе это, если ты поможешь мне получить выкуп за нее. — Она указала пистолетом 38 калибра на госпожу Мейнворинг.
Мысли Хэллорана были далеко. Он вспоминал тот кусочек мягкой пушистой голубой ткани, испачканной давно засохшей кровью.
— Ты! — зарычал он на Шейлу. — Ты убила Бенджамина! Ты отобрала его у хозяйки и меня!
Он ринулся к ней и схватил за шею. Выстрел прогремел так близко, что у него зазвенело в ушах. Острая боль пронзила грудь, но пальцы безжалостно сжали горло Шейлы, и оба они покатились на пол.
Когда голова Шейлы ударилась об пол, пистолет выстрелил еще раз. Хэллоран вскрикнул от боли и тяжело рухнул прямо на Шейлу, однако пальцы на ее горле не ослабили своей хватки. Она больше не сопротивлялась, но он все еще держал ее за горло, и его пальцы все сжимались, сжимались и сжимались.
* * *
Хэллоран пришел в себя несколько минут, а может быть, несколько часов спустя. Кто-то откуда-то издалека позвал его по имени, и он почувствовал, что истекает кровью, которая сочится прямо на безжизненное тело Шейлы, распростертое под ним.
— Хэллоран! — крикнула Алекс Мейнворинг. — Ты слышишь меня? Ты должен развязать меня!
«Отстань от меня, проклятая стерва, — думал он. — Разве не видишь, что я умираю?»
Но она продолжала звать его, пока наконец он не сполз с тела Шейлы и не добрался через всю комнату до стула, к которому она была привязана.
Непослушными пальцами он начал развязывать узлы. В ящиках кухонного стола, конечно, были ножи, острые и блестящие, но он не смог бы до них добраться, словно они находились в другой стране. Он провозился целую вечность, пока не ослабил веревку настолько, что госпожа Мейнворинг смогла высвободить свои руки.
Хэллоран, привалившись спиной к стене, наблюдал, как она, нагнувшись, развязывает ноги. От тела Шейлы к нему вел широкий кровавый след. Пистолет валялся на полу рядом с ней.
Освободившись от последних веревок, Алекс Мейнворинг встала, подошла к нему и опустилась рядом на колени.
— Не беспокойся, Хэллоран, — сказала она. — Я вызову скорую помощь. — Она аккуратно перешагнула через кровавый след и вышла из кухни.
Она не заметила телефон на стене кухни, подумал он. Потом, услышав, как хлопнула входная дверь, он понял, что она не воспользовалась и телефоном в гостиной.
Хэллоран с трудом оторвался от стены, ухватился за стул, пытаясь подняться. Стул перевернулся, и он растянулся в луже собственной крови.
До тела Шейлы было всего несколько футов, но, чтобы доползти до него, ему потребовалась вся оставшаяся жизнь. Добравшись наконец он наклонился и прошептал:
— Она не вернется, Шейла. Она оставила нас умирать, — но Шейла уже была мертва, и убил ее он. — Моя дорогая Шейла, — произнес он вслух. Как давно все это было. До того, как он встретил хозяйку. «Прошу тебя, пресвятая дева Мария, молил он, пусть хозяйка благополучно выберется из всего этого».
Широко раскрытые глаза на мертвом лице Шейлы с упреком смотрели на него. Даже сейчас ты думаешь о ней, а не обо мне.
Это была последняя в его жизни мысль.
ЧАСТЬ ВОСЬМАЯ
Гизеллу разбудил изумительный аромат свежесваренного кофе. Рядом с кроватью стояла Лили с чашкой в руках.
Мама сказала, что тебе это понравится. Она сама приготовила кофе. Она разрешила Рути и Джойс взять несколько свободных дней.
Гизелла села в постели и взяла чашку.
— Ты сегодня хорошо себя чувствуешь? — спросила она внучку.
Лили начала всхлипывать.
Гизелла поставила чашку и притянула ее к себе.
— Это мне напоминает те времена, когда ты была совсем маленькой. Мы вместе забирались в постель, и я читала тебе сказку перед сном. — Она прижимала к себе Лили, пока ее плечи не перестали вздрагивать.
— О бабушка, — сказала наконец Лили. — Я не знала, что все так получится. Я не хотела обижать тебя.
— Я знаю, — тихо ответила Гизелла. — Я знаю, как легко бывает забыть обо всем и обо всех других и просто попытаться ухватить немножечко удовольствия для себя самой.
Лили посмотрела на нее округлившимися глазами.
— Но оттого, что ты это делала, никто не погибал. А Дьявол погиб.
— Кое-кто погиб. Твой дядя Бенджамин.
— Но его по-настоящему похитили, бабушка. Это совсем другое.
— Другое?
— Ты упрекаешь себя за то, что от тебя не зависело.
— Ты тоже. Дьявол погиб из-за своего образа жизни.
— А боль, которую я причинила тебе, разве не в счет?
— Ты вернулась в целости и сохранности, дорогая. А для меня это самое главное.
Тихий стук в дверь заставил их поднять глаза.
— Можно войти? — спросила Сандра. На ее лице было озадаченное выражение.
— Что-нибудь случилось? — встрепенулась Гизелла.
— Нет, просто я... позвонила в «Брейкерс» и попросила прислать сюда мои вещи. Они прислали мне также записку, которую оставила Алекс для меня. Она возвратилась во Францию. В Ниццу, — Сандра покачала головой. — Не понимаю. После смерти отца она не раз говорила мне, что терпеть не может Ниццу. А сама даже не стала ждать, чтобы убедиться, что с Лили все в порядке, — Сандра тряхнула головой и взглянула на свои часы. — Одевайся-ка, мама. Нам пора уезжать.
Гизелла быстро оделась и потащила свой чемодан вниз по лестнице. Лили подбежала к ней и отобрала у нее чемодан.
— Тебе нельзя носить тяжести, бабушка!
Гизелла укоризненно взглянула на Сандру.
— Ты ей рассказала?
— Конечно, — невозмутимо ответила Сандра. — Но больше ни я, ни она никому не расскажем.
— Когда взлетает самолет?
— Как только мы доберемся до аэропорта. Мы летим на одном из реактивных самолетов корпорации Ролингса. Его прислал за нами Брайан. — Сандра слегка покраснела. — Я ему позвонила вчера вечером. Ведь Лили его дочь. Он имеет право знать о случившемся.
«Конечно, имеет, — подумала она, — но почему же тогда он даже не потрудился связаться с ней, когда она просила передать ему, что речь идет о Лили?»
Сандра, словно читая мысли матери, сказала:
— Он ничего не знал о похищении, пока я ему не позвонила. То, о чем ты просила ему, по-видимому, не передали.
— А что с Патриком?
— С Хэллораном? А что может быть с ним?
— Он все еще не вернулся?
Сандра покачала головой.
— Пока не вернулся.
— Я оставлю ему записку. — Гизелла села за стол в холле и написала несколько слов. Потом она помедлила какое-то мгновение, держа ручку в руке, окинула взглядом интерьер Каса Дюран.
— Сомневаюсь, что нам захочется сюда возвратиться после всего случившегося.
— Бабушка! — воскликнула Лили. — Ведь ты любишь этот дом. Конечно, мы вернемся.
— И у тебя не будет совсем никаких тяжелых воспоминаний, связанных с ним? — спросила Гизелла у внучки.
Лили застенчиво улыбнулась и наклонилась, чтобы обнять Гизеллу.
— Я буду помнить только о хорошем, — заверила она и повернулась к Сандре, чтобы обнять и ее.
Когда Гизелла наклонилась над столом, чтобы дописать записку, глаза ее застилали слезы. Дорогой Патрик, писала она. Извини, что уезжаю так поспешно. Позвоню тебе, как только прибуду в Нью-Йорк, и расскажу о своих планах. Помедлив мгновение, она добавила: сожалею о твоей утрате, Патрик. Но я тебе очень благодарна за то, что помог мне благополучно возвратить Лили. Она подписала записку, затем встала и улыбнулась Сандре и Лили.
— Ну, вот и все.
По дороге в аэропорт Палм-Бич Интернешнл Сандра сказала:
— В Нью-Йорке нас будет встречать Брайан.
Поскольку ни Лили, ни Гизелла ничего не ответили, она продолжила:
— Уверена, что вам с Брайаном надо о многом поговорить. Я не буду стоять на твоем пути.
Дитя Брайана подвинулось к ней поближе. Гизелла взглянула на свежее, безмятежное личико Лили и поняла то, чего не могла понять Лили: жена Брайана только что отказалась от своего права на него. Во время длительного перелета до Нью-Йорка у нее будет возможность поразмыслить о том, что после всех этих лет будут ли они с Брайаном снова вместе.