Теперь большинство вещей упаковано. Работа закончена, и я считаю дни до отъезда. Но что-то все равно не так. Слушать, как Эван разговаривает с обеспокоенным лечащим врачом, слушать истории об отсутствии последовательного лечения для Люси, видеть, как ее реальность втискивается в мир, о котором я и понятия не имела.
Я запуталась, и чем больше дней проходило, тем сильнее мне хотелось увидеть Эвана. Звонков было недостаточно. Я должна была поговорить с ним лично.
После дня в саду мы общались несколько раз, но невысказанного еще так много, а я не могу уехать из страны, не поговорив с ним. Но мне не хочется ехать к нему в Ланкастер. Мне кажется, Эвану пойдет на пользу, если он уедет оттуда на некоторое время. И оставит Люси. В конце концов, он соглашается приехать и повидаться со мной в день, когда вернется за вещами в свое общежитие.
***
Эван подходит к дому, и я с облегчением обнаруживаю, насколько лучше он выглядит. Лицо вновь светится, глаза живые. Он неловко обнимает меня, я стискиваю его в ответ, чтобы показать, что все в порядке, но он отстраняется. Его глаза останавливаются на куче коробок в комнате.
— Когда ты уезжаешь?
— В конце недели.
Он поджимает губы так, как обычно делают люди, которые стараются не прикусить их.
— Ты сбежала с птицефабрики? — спрашивает он, улыбаясь. Но в глазах улыбки нет и в помине.
— Слава Богу!
Как и несколько месяцев назад возобновляются неудобные разговоры, Эван вновь прячет свои чувства.
— А у тебя как дела? Все собрал?
— Да. Уезжаю завтра.
Я мнусь, а он присаживается на краешек дивана. Как много мне хочется сказать ему, но он закрылся от меня.
— Перед тем, как ты уедешь. И я уеду. Я хочу отвезти тебя кое-куда, — говорит он.
— Ого. Надеюсь, на пикник? — Я ожидаю, что он заразится моей беззаботностью.
— В место, которое тебе понравится. Только вечером. Пикник тоже можно организовать. — Он улыбается фирменной улыбкой Эвана, по которой я так скучала.
***
Мы едем по городу, а вовсе не загород к автомагистрали, как я думала. Не в наш фабричный город. Я ерзаю на сидении, внутри бурлит радость. Все в норме. И я не стану упоминать о Люси, пока он не сделает этого сам.
Беседа в машине не касается тем, на которые нам стоило бы поговорить, и я надеюсь, что мы не вернулись снова к игнорированию этих вещей. Я слушаю о Мэтте, сама рассказываю об Эбби и call-центре… За пределами данных тем мы не можем поговорить ни о чем больше. Так что разговор затухает.
Мы въезжаем в парк, и зеленые пастбища приводят нас к озеру, заросшему деревьями. Шины шуршат по гравию, пока он паркуется рядом с постройкой.
— Куда мы приехали? — спрашиваю я, выходя.
— Сними куртку, там жарко.
В июньском небе парят облака, и я слегка дрожу.
— Нет, не жарко.
— Внутри, куда мы пойдем, довольно влажно.
Я хмуро смотрю на него и обхватываю себя руками, моя тонкая зеленая безрукавка и джинсы не предназначены для уличной температуры. Когда мы подходим к деревянной постройке, я вижу вывеску.
— Тропический мир? — с любопытством спрашиваю я.
Эван мнет мои плечи.
— Будет весело, поверь мне.
Пока мы блуждаем по удивительному пространству зоопарка, до меня доходит, зачем он попросил меня снять куртку. Из-за воздухопроницаемой влажности запотевают окна.
Пройдя мимо сурикатов, которые теперь всегда будут напоминать мне о Люси, мы подходим к тонким пластиковым веревкам, свисающим с потолка. Я насмешливо приподнимаю бровь, пока Эван отодвигает занавес в сторону. Я вхожу внутрь.
Влажность здесь повыше, куполообразные парниковые растения перемежаются с деревянными аллеями и мостиками.
— Вот, что я хотел показать тебе, — шепотом произносит он мне на ухо.
Я решаю, что он рехнулся, поскольку я никогда не проявляла интереса к садоводству. Да, здесь много красивых тропических растений, тянущихся к потолку, и вьющихся вокруг мостиков. Но все это не для меня.
— Мило.
Эван смеется.
— Забавно, Несс, ты не сможешь соврать, даже если от этого будет зависеть твоя жизнь. Идем.
Эван берет меня за руку и подводит к краю деревянного мостика.