– Одежда. Мне нужна одежда.
Крид не знал, что сказать. Только что раздался мощнейший взрыв. Сейчас кто-то их обстреливал, а она хотела переодеться? Ему хотелось сказать что-то ядреное, такое, что чертям в аду тошно станет и даже бывалому морскому пехотинцу, но Крид удержался от комментариев. С ним не один из его ребят – сослуживцев. С ним Нина. И она была монашкой. Может, бывшие монашки необычайно скромные. Господи, он надеялся, что это не так, но…
– Того, что на тебе надето, вполне достаточно, – попробовал он ее урезонить.
Он пробирался ощупью, боясь нарушить какие-то только известные неписаные правила. Кто знает, как оно принято-бывших монахинь?
– Я не могу бежать в ночной рубашке и халате, а тем боле в тапочках!
К несчастью, в словах ее был резон, не говоря уже о том, что ночи стали очень холодные. Он бы предпочел отступить в безопасное место, туда, где мог бы оценить ситуацию, но он не смел командовать ею, как командовал своими людьми. И перед, лицом этой реальности Крид решил, что необходимо сменить тактику и помочь ей сделать то, что она хочет, с наименьшим риском для жизни.
– Ладно, согласен.
Раздался глухой треск ружейного залпа, и еще одна пуля пробила стену гостиной. Крид пригнул Нину к полу на случай, если следующий выстрел придется ниже, накрыл ее своим телом. Она была под ним такая мягкая, как раз такая, какой он ее себе представлял все эти годы, и мысль о том, что следующая пуля может попасть в нее, ужаснула его.
– Ты останешься на кухне – лежи на полу, так безопаснее, – сказал он. – Я возьму твою одежду и принесу.
– Ты не знаешь, где ее искать. У меня это получится быстрее, меньше риска. – Еще не закончив предложение, она попыталась от него увернуться.
Крид онемел от удивления. Она пыталась защитить его. Крид, может, слишком резко блокировал ее попытку увернуться, прижав к полу своим телом.
Она надавила ладонями ему на плечи, и грудь ее вжалась в его грудь.
– Мистер Крид… Джошуа, мне… мне нужно дышать!
Он чуть приподнялся на локтях, но не настолько, чтобы она смогла из-под него выползти. Она разозлится, еще бы, но зато он сохранит ей жизнь. По его представлению выбор был очевиден. Он наклонил голову к ее уху и прошептал:
– Смотри, что происходит: кто-то стреляет в нас из мощного ружья. Ружья – это по моей части, так что это моя игра, а не твоя. Моя задача – сделать так, чтобы мы выбрались отсюда живыми. Твоя задача – в ту же секунду выполнять то, что я говорю. После того как мы выйдем отсюда живыми, ты можешь бить меня по лицу и пинать ногами, но до этого момента командир здесь я. Поняла?
– Конечно, поняла, – сказала она с достойным упоминания хладнокровием. – Я не считаю себя полной дурой. Но в том, что у меня получится забрать одежду из своей спальни быстрее, чем у вас, есть логика, это безопаснее для нас обоих, потому что если вас подстрелят, когда вы будете искать мои туфли, то у меня почти не останется шансов выбраться отсюда живой. Разве я не права?
Она с ним спорила. Для Крида этот опыт был в новинку. Он злился. И не только потому, что с ним спорила женщина. Он злился потому, что она опять говорила дело. Крид не знал, как быть: поступить так, как диктует логика, или пойти на поводу у сильнейшего желания защитить ее любой ценой? Он внезапно скатился с нее и бросил:
– Быстрее. Если у тебя есть фонарь, возьми его, но не включай. Не поднимайся во весь рост. Если можешь, ползи на животе, если надо, поднимись на колени, но ни в коем случае не вставай. Ясно?
– Ясно, – сказала она. Голос ее чуть дрожал, но она держала себя в руках. Крид заставил себя не сопротивляться тому, что она уходит. Он прослеживал ее перемещения по звукам. Она ползла, приподнимаясь на локтях и отталкиваясь ступнями от покрытого ковром пола. Раз он услышал что-то, похожее на приглушенное ругательство, но был на сто процентов уверен в том, что монахини, даже бывшие монахини, не сквернословят.
Нина слишком задерживалась.
– Что ты там делаешь? – крикнул Крид, едва сдерживая желание последовать за ней и затащить ее на кухню.
– Переодеваюсь! – тем же резким тоном ответила она.
Крид слегка приподнял брови. У этой монахини есть характер. Значит, она девушка с огоньком. Криду это нравилось. Он слишком хорошо себя знал, чтобы понимать – он не смог бы терпеть рядом с собой безвольное и бесхарактерное существо.
– Возьми одежду и притащи ее на кухню. Переоденешь на кухне. Не подвергай себя риску!
– Я не могу переодеваться перед вами!
– Нина… – Крид глубоко вдохнул, чтобы не выдать голосом раздражения. – Тут темно. Я ничего не вижу. И даже е бы видел, что с того?