– Ну… – начал он, тщетно стараясь укрыть от глаз учительницы свой непокорный орган. – Я только что упомянул, что с самого начала поэтической деятельности Мильтона его пути были устремлены к вершине его творчества – к гениальной поэме «Потерянный рай»…
Мисс Смит кивала головой, очевидно, более чем удовлетворенная Пенсом, лучшим, без сомнения, наиболее перспективным и тонким знатоком английской литературы среди всех ее учеников. Всегда так бывает, что в каждом классе выделяется только один ученик, подобно Понсу – надежда и гордость преподавателя литературы. Она, конечно же, поступила правильно, пригласив его к себе. Именно в таких учениках учитель видит плоды своих усилий и получает наибольшее удовлетворение от своей педагогической деятельности. Она еще раз глубоко затянулась, ее глаза заблестели.
– Это неплохая мысль, Понс, – сказала она, выпуская облако дыма и одновременно продолжая говорить, что очень возбуждало Понса, придавало ему вдохновения.
– Возьмем… – говорил Понс, паря высоко в небесах, – мистерию «Сомис»… и элегию «Лисиды»… – Парень слегка задумался и продолжал: В этих произведениях можно видеть влияние как Ренессанса, так и идеологии пуритан… Он помедлил, перевел дыхание. – Одновременно. – И остановился.
– Ты прав, Понс, – сказала его мечта. – Абсолютно прав. К тому же, ты очень оригинально и нетрадиционно рассматриваешь поэзию Мильтона. Выдержав паузу, она продолжила: – Твой анализ творчества великого английского поэта очень эмоционален, интересен и точен, И когда ты все это успел подготовить?
Ее теплый взгляд изучал лицо парня. Единственным его желанием в тот момент было полностью отдаться во власть этих чарующих глаз, погрузиться в их ласковую глубину… и затеряться там навсегда.
– Я все это придумал… именно сейчас… – Он запнулся.
– Вероятно, ты занимался этим с самого утра? – предположила она.
Понс отрицательно покачал головой, ему стало не по себе при одной только мысли о сегодняшнем утре.
– Нет… Сказать по правде, я начал готовиться после того, как вы встретили меня в коридоре, мисс Смит… Все это началось именно тогда… и созревало во мне до самой нашей встречи у вас… теперь…
– Значит, это я вдохновила тебя! – улыбнулась мисс Смит.
– Думаю, что да… – пробормотал он, тоже улыбаясь.
– Вы не хотите чашечку какао? – предложила она.
– Это было бы… прекрасно… – смущенно ответил Понс.
– Я приготовлю тебе какао через минутку, – сказала мисс Смит. Хорошо? А теперь ты мне расскажешь о «Потерянном рае».
Парень на секунду задумался, а потом заговорил спокойно и уверенно:
– Ну… это эпическая, или героическая поэма… и Мильтон задумал написать ее во времена своей юности, если быть точным. «Потерянный рай» – это часть трилогии, в которую входят еще две поэмы «Обретенный рай» и «Самсон-борец»… – Он сделал паузу. – В этих поэмах исследуется тайна взаимоотношения между Богом и теми, кого он создал, то есть с теми, кто населяет нашу землю… короче говоря, с человеческими созданиями… главным образом, именно эта проблема очень волновала пуритан, да и остальных людей семнадцатого века… – Он снова задумался, бросив короткий взгляд на мисс Смит. – Эти поэмы убедительно свидетельствуют об обширности и глубине познаний Мильтона, они отличаются торжественностью стиля, возвышенностью языка и державной музыкой ритмической организации строф… – Он еще раз остановился, его глаза неотрывно глядели на нее. Короче говоря, Мильтон – гений, в своей поэме «Потерянный рай» он рассказывает историю… искушения Адама и Евы, их последующего изгнания из Рая… – Он остановился.
– Продолжай, – поощряюще прошептала она.
– Ну, кроме того, в этой поэме описываются происхождение Дьявола, или Сатаны, Война на Небесах, откуда Сатана, в конце концов, был низвергнут в Ад и превратился в Дьявола, мстя Богу тем, что совращал с пути истинного его наилучших, его самых любимых созданий – людей.
– Да, – сказала она восхищенно… Она почти прошептала это короткое слово.
– Поэма «Потерянный рай» делится на две книги, – сказал парень.
– Как ты можешь охарактеризовать ее образы?
– Они воспринимаются читателем как живые люди, – ответил он.
процитировала она, полузакрыв глаза, в то время, как Понс восхищенно созерцал ее поразительно прекрасные ресницы и брови.
– Книга первая, – сказал он, все еще любуясь ею. – Сцена обручения Адама и Евы.
– Правильно, – подтвердила она, одобрительно поглядев на него.
– Итак, – сказал парень. – Итак… это все, что я хотел сегодня рассказать, мисс Смит, это как раз то…
Она кивнула и улыбнулась Понсу.
– Я думаю, что могу быть спокойной за твое сочинение. Оно, я уверена, будет самым лучшим, самым оригинальным в нашем классе, – сказала она уверенно и добавила: – Как обычно.
– Я всегда стараюсь выложиться до конца, – скромно заметил парень.
– Я рада за тебя.
– Все это потому, что, по-моему… я думаю… Вы просто самая лучшая преподавательница английской литературы, какую только можно себе вообразить… – как бы со стороны услышал Понс эту возвышенную тираду.
– Ну, спасибо тебе, Понс! Мне очень приятно услышать такую лестную оценку моего скромного труда из твоих уст, Понс. Это просто прекрасно! ответила благодарная Бетти Смит.
– Я действительно думаю, что вы самая хорошая… Наступило неловкое молчание. Они внимательно посмотрели друг на друга.
Внезапно мисс Смит прервала затянувшееся молчание.
– А кто является настоящим героем «Потерянного рая»? – мягко спросила она.
– Человек, – уверенно ответил Понс, не потеряв прежнего апломба.
– Я действительно с нетерпением ожидаю твоей работы, – сказала его мечта, доставая еще одну сигарету.
Понс восхищенно, не отрываясь, во все глаза смотрел на нее.
– Сколько страниц я должен написать? – спросил он.
Она пожала плечами в своей изысканной мягкой манере, которая буквально сводила его с ума:
– Вам не нужно создавать целую книгу, – уточнила она. – Скажем, пять страниц машинописи? С двойным интервалом…
– Хорошо, – сказал Понс.
– К концу следующей недели…
– Сделаю, – пообещал он.
– Ну, а теперь какао… – сказала она, поднимаясь с софы.
Понс не мог оторвать от нее восхищенного взгляда.
– Пойдем на кухню. Теперь ты вполне заслужил чашку какао, предложила она дружеским тоном.
Мгновение, которого так боялся Понс, неотвратимо наступило. Он сидел совершенно онемевший и оцепенелый.
– Ну, пойдем же, поскорей, – повторила мисс Смит, уже поднявшись, терпеливо ожидая его.
Как ему выйти из этого дурацкого положения? Понс, зардевшийся всеми оттенками красного цвета, уже почти пылая от стыда и смущения, пытался лихорадочно отыскать хоть какой-нибудь выход из безвыходного положения. Если бы у него была в руках сейчас волшебная лампа Аладина? А может быть, вознести молитвы к Богу?!
– Ничего, если я обожду вас здесь? – предпринял он слабую попытку к сопротивлению.
– О, пойдем со мной. Ты увидишь, как я готовлю какао, – настаивала она. – Это очень интересно.
Он знал, что это интересно. Но остался сидеть на месте, как будто он прирос к софе.
– Что случилось? – спросила она, искренне встревоженная. – Снова испугался?
Он не сдвинулся с места.
Она сама направилась к нему. Она встала над ним. Она наклонилась и погладила его по щеке своей фантастичной рукой. Он почувствовал эту мягкую, нежную руку, коснувшуюся его лица.
– Что с тобой? – мягко спросила она.
Он ничего не ответил. Ни одно слово не могло сорваться с его уст. Он продолжал сидеть и молча смотреть на нее, широко открыв умоляющие, испуганные глаза.
– Что же с тобой все-таки происходит? – спросила она и провела своей великолепной рукой по его горячей щеке, короче говоря, лаская его. Пойдем же, пойдем со мной, – прошептала она, беря его за локоть и пытаясь приподнять его.
Он почувствовал, что привстает, поднимается все выше и выше. И вот он уже стоит полностью на ногах. Перед ней. Во весь рост. Во всем своем бесстыдстве… и славе.
Она не показала виду, что это непристойное зрелище хоть чуточку оскорбило ее. Внезапно Понс с волнением подумал, заметила ли она вообще что-нибудь? Как могла она не замечать такого? В глубоком отчаяньи, понурив голову, он стоял перед ней, дрожа всем телом.