– Вы не те книжки читали, – сказал он весело. – Я уверен, что более глубокое исследование подтвердит, что рыцари в доспехах не прочь были перекинуть через седло соблазнительную девицу и ускакать с ней.
– Да, это ваш стиль, – сухо сказала она. Над кабиной пилота зажглась красная лампочка, и раздался звуковой сигнал.
– Звонок тебя спас, ненаглядная. Это сигнал пристегнуть ремни. Самолет начинает снижаться.
Кори пристегнула ремень и убрала блокнот в сумку. Она откинулась на сиденье, но продолжала смотреть на Джефа. И почему ей не удается сохранять хладнокровие, быть рассудительной и сдержанной в его присутствии? Только что она сердилась на него, а теперь выходит, что он каким-то образом пробил ее броню и вызвал у нее не только желание, но и чисто человеческий интерес. Она не могла не признать, что за какие-то полчаса он полностью обезоружил ее своим чувством юмора и искренним интересом к ее работе.
Но больше всего ее беспокоило то, что ей начинает нравиться его забота. Кори никогда не испытывала недостатка любви, но тетка вырастила ее сильной и независимой. И вдруг появляется этот Джеф, искренне уверенный, что она нуждается в постоянной защите. Почему это ничуть не раздражает? Как ни странно, было очень приятно сознавать, что ей не только предоставляют возможность опереться на сильное мужское плечо, но и ждут этого от нее.
Чем больше Кори узнавала Джефа, тем отчетливее понимала, что этот человек действительно опасен для нее. Она готова противостоять напору его мужской притягательности, но что делать с той теплой волной, с тем новым для нее чувством, которое она все чаще испытывает в его присутствии?
5
Частный аэродром, на котором приземлился самолет, был чуть больше, чем аэродром в Сомерсете. Их уже дожидался длинный черный лимузин. Джеф помог Кори спуститься по трапу, который подкатили двое служителей, в этот момент дверца лимузина открылась, и из него вышел крупный плотный мужчина лет сорока с небольшим. Элегантный серый костюм сидел на нем безукоризненно, но походка выдавала в прошлом морского пехотинца. На его суровом, с тяжелой челюстью лице ясно читалось раздражение.
Джеф наблюдал за его приближением с насмешливым выражением в глазах.
– Ну, сейчас мне достанется, – прошептал он Кори на ухо.
И ему действительно досталось.
– А попозже ты не мог прилететь? – возмущенно начал мужчина, как только оказался в пределах слышимости. – У тебя всего четыре часа до концерта, а ты, между прочим, три дня не репетировал, черт тебя побери!
– Да, Скотти, я тоже очень рад тебя видеть, – сказал Джеф с наигранно серьезным видом, но не сдержался и улыбнулся. – Кори, этот мрачный тип – мой менеджер, Скотти Оливер. Скотти, это Кори Ледфорд.
Скотти Оливер окинул ее холодным взглядом серых глаз.
– Надеюсь, Джеф, что она того стоит, – сказал он по-прежнему раздраженно. – Сегодня вечером будет полно критиков, которые придут в восторг, если наш «золотой мальчик» провалится. Ты же три года не выступал с концертами, а в последние дни перед выступлением не нашел ничего лучше, как крутить роман с какой-то фанаткой из провинции.
Кори почувствовала, как загорелись ее щеки, Джеф предостерегающе сжал ее локоть. Его глаза метали молнии.
– Полегче, Скотта, – сказал он тихим голосом. – Ты имеешь право сердиться, но это наши с тобой дела, и Кори в них не впутывай.
Скотти Оливер выругался вполголоса, потом резко повернулся и зашагал к лимузину.
– Извини нас, – сказал Джеф, и вертикальная морщинка появилась у него на его лбу. – Скотти знает меня с тех пор, как я еще девятнадцатилетним юнцом с колоссальным самомнением бренчал на старой гитаре. Иногда он путает то время с настоящим. Но он только на словах такой грозный, ты не думай.
– Значит, только потому, что он твой старый приятель, я должна молча выслушивать его оскорбления? Разве недостаточно того, что публика будет считать меня твоей очередной любовницей? Теперь еще и это?
На мгновение ей показалось, что Джеф смотрит на нее с виноватым видом, но уже через минуту лицо его опять стало непроницаемым.
– Я же извинился, – холодно произнес он. – Обещаю, что больше этого не повторится.
– Почему ты так уверен в этом? Интересно, как ты этого добьешься? Я полагаю, что твой очаровательный менеджер поедет с нами в турне, а он совсем не похож на человека, которым легко управлять.
– Ты права, Скотти неудержим. Если он не заткнется, придется оставить его в Нью-Йорке.
Она ошеломлен но посмотрела на него.
– Но ведь он тебе нужен?
– Вот именно, черт возьми, он мне нужен! Без него турне превратится просто в ад.
– Тогда зачем? Если уж один из нас должен остаться, проще освободить от этой повинности меня.
Он упрямо покачал головой.
– Нет уж. Ты едешь со мной, а если Скотти не сумеет вести себя прилично, ему придется остаться.
– Представляю, как сильно он меня полюбит после этого, – мрачно пробормотала Кори.
Джеф взъерошил свои волосы и сердито посмотрел на нее.
– Ради Бога, дай мне время. Я сказал, что буду защищать тебя, и я это сделаю.
– Не нужна мне твоя дурацкая защита! Я хочу вернуться в Сомерсет и забыть о тебе и о твоем драгоценном менеджере! – взорвалась Кори, и ее глаза заблестели.
– Черт возьми, не вздумай лить слезы! – чуть не крикнул Джеф. – У меня сейчас достаточно забот, чтоб еще ты мне действовала на нервы!
– Не бойся, я не заплачу, – сказала Кори и высоко задрала подбородок. – Я не привыкла жаловаться первому встречному, что бы ты не думал. Я просто очень рассердилась.
– Не лги, – нетерпеливо сказал Джеф. – Ты уже дала мне заглянуть в твою душу, и я знаю, как ты ранима. Беззащитна, как грудной младенец.
Отвечать ей не пришлось, потому что они уже подошли к лимузину. Носильщик загрузил вещи в багажник, и Кори лишь успела метнуть в сторону Джефа возмущенный взгляд, как ее усадили в машину, а следом за ней на заднее сиденье сел этот невыносимый тип.
Кори устроилась на сером плюшевом сиденье между Оливером и Джефом. Решив, что не позволит себе расстраиваться из-за нелюбезного менеджера и будет стараться сохранять невозмутимость, она спокойно разглядывала просторный салон автомобиля, встроенный бар, телевизор, дымчатое стекло, отделявшее от них шофера.
Оливер дал знак водителю отправляться в путь и с издевкой в голосе обратился к ней.
– Ну как, впечатляет?
– Не особенно, – холодно ответила Кори. – Мне никогда не нравились лимузины. Они напоминают похоронные катафалки.
Джеф фыркнул:
– Вот я и говорю ему то же самое, радость моя, а он не слушает. – Джеф вытянул ноги перед собой и небрежно закинул руку на спинку сиденья за головой Кори.
– Ты же знаешь, что это необходимо, – хмуро ответил Оливер. – По крайней мере лимузин прочный, как танк, а когда за рулем Джордж, он кого хочешь отпугнет. Ты что, забыл ту ночь в Далласе, когда пришлось везти тебя в травмпункт с ушибами и ссадинами?
– Так это было пять лет назад, – ответил Джеф. – Подумаешь, фанаты чересчур разбушевались. Это не причина, чтобы ты лез в бутылку всякий раз, когда я беру свою машину.
– Ты чересчур беспечен, – резко ответил Оливер. – В мире слишком много психов, чтобы так рисковать. Вспомни, что случилось с Джоном Ленноном!
– Мы это уже обсуждали, Скотти. Я не собираюсь жить, как заключенный, за решеткой из-за того, что какой-то псих может захотеть выстрелить в меня. – Он взглянул на Кори и стал играть с выбившимися из ее прически прядями. – Хотя, возможно, в этот раз, когда с нами будет Кори, я стану таким же параноиком, как ты. Не могу допустить ни одного синяка на этой безупречной коже!
Кори не обратила внимание на подначку Джефа. То, как спокойно они обсуждали выпады фанатичных поклонников и даже возможность покушения, поразило ее своей обыденностью. Джеф, очевидно, считал это такой же неотъемлемой частью жизни артиста, как богатство и слава. А Кори стало не по себе, когда она представила Джефа так сильно пострадавшим от фанатов, что пришлось везти его к врачу. Ну почему он не бросает работу, которая связана с таким риском?