- Неужели это все останется здесь? - спросил он.
Подобное отношение к вещам казалось ему излишним расточительством, особенно со стороны бедных дикарей.
- А как же иначе? - ответил мужчина, не прекращая работы.
Создавалось впечатление, что он не заметил отличия Фландри от мерсейцев. Возможно, в глазах туземца две чужеземные расы были совершенно на одно лицо.
- Металл принадлежит руадратам, дом - тоже. За пользование их имуществом мы оставляем плату, чтобы они были довольны, когда выйдут из моря. - Здесь дикарь остановился, чтобы сделать жест, выражающий страх, или почтение, или и то и другое, а может быть, ни то и ни другое; но в любом случае этот знак имел универсальный смысл благоговения смертного создания перед неизвестным. - Таков закон, благодаря которому наши предки жили, тогда как другие умирали. Тхи ра'а.
Руадрат: эльфы, боги, зимние духи.
Глава 14
Шли недели. Фландри все не было. Джане стало казаться, что она живет в каком-то нереальном мире. Или, может быть, в ней начала просыпаться высшая истина, которая заставила замолчать вой ветра и превратила стены в расплывчатые тени?
Конечно, терранка не думала о себе и своем существовании именно такими словами. Разве только в те моменты, когда она погружалась в волшебные чары? А в остальное время с головой уходила в повседневные заботы. Просыпалась в той самой комнате, которую когда-то делила с Домиником. По привычке упражняла и холила тело, потому что до сих пор от него зависела ее жизнь. На службах она скромно стояла в сторонке, дожидаясь, пока мерсейцы быстро исполнят религиозные, семейные и патриотические обряды. Благодаря крупным фигурам воинов, обнаженному оружию и бою барабанов эти церемонии производили удивительно трогательное и благоговейное впечатление. Затем все вместе переходили к завтраку, состоявшему из грубого хлеба, сырых овощей, сыра из молока гвидха и обыкновенного чая. Чай жители Ройдхуната заимствовали у терран и теперь разводили это растение повсюду в своем государстве. После завтрака следовали ученые занятия, беседы, иногда специальные интервью. Время от времени устраивались небольшие перерывы. Далее - скромный ленч, короткий сон, за которым снова начинались ученые труды, продолжавшиеся до ужина. (Поскольку Мерсейя вращается в два раза медленнее Талвина, усердные труженики научного фронта ели мясо и пили эль уже в начале следующего местного дня.) Позднее Джана могла посетить концерт, посмотреть записанное на пленку шоу или побывать на представлении, которое давали любители традиционных видов искусств. На крайний случай оставался вариант уединиться в своей комнате и послушать музыку. Так или иначе, но ложилась она довольно рано.
Все разговоры, равно как чтение текстовых микропленок и просмотр фильмов, происходили через лингвокомпьютер. Этот аппарат имел много свободных каналов, поэтому мог одновременно выдавать как визуальный, так и звуковой перевод. Несмотря на отсутствие практической необходимости, девушке регулярно давали уроки разговорного эрио, которые сопровождались экскурсами в историю и культуру Мерсейи.
Джана охотно шла на сотрудничество. Окончательное решение ее вопроса застряло в высоких сферах, которые пока не давали о себе знать. Даже при самом неблагоприятном стечении обстоятельств терранке вряд ли стоило бояться серьезных неприятностей: ведь ей покровительствовал сам принц крови. А при удачном исходе дела... зачем загадывать наперед? Как бы там ни было, обучение отнимало у нее немало времени. По мере углубления знаний девушка стала чувствовать интерес к предмету. По крайней мере, он завораживал усердную ученицу.
Мерсейя - противник, агрессор, нарушитель спокойствия, угроза, притаившаяся позади Бетельгейзе... Подобно большинству терран, Джана давно вызубрила все эти лозунги, никогда не задумываясь над их конкретным смыслом. "О, несомненно, мерсейцы - отвратительные существа, но они живут так далеко. Вдобавок у нас есть военный флот, который заставит их присмиреть, а дипломаты сумеют договориться и удержать шаткое равновесие между миром и войной". Утешая себя такими и подобными им мыслями, девушка преспокойно занималась собственными делами, считая их важнее всего остального.
Теперь же она очутилась среди разумных существ, которые обращались с ней хоть и грубовато, но по-доброму. "После близкого знакомства, - думала пленница, - они не кажутся такими уж страшными. У них, как у людей, есть свои дома и родные, по которым они совсем по-террански скучают. У них есть искусство, музыка, спорт, игры, шутки, маленькие грешки, хотя, конечно, для того чтобы оценить все это, необходимо глубоко проникнуть в их жизнь, понять самый стиль их мышления... Никто из них не желает войны с Террой. Просто она им кажется надменным, больным чудовищем, которое давно пережило свое время, но со старческим упрямством продолжает цепляться за былые амбиции и угрожать спокойствию Мерсейи... Мерсейцы не собираются завоевывать Галактику. Подобная мысль при здравом рассмотрении любому покажется абсурдной. Нет, все, что им нужно, - это свобода. Свобода беспрепятственно распространять свой порядок и с его помощью управлять подчиненными территориями. Слово "управление" означает не тиранию над другими народами, а удаление всех помех на пути самореализации духа, заложенного в расе..."
Дух... порой жесткий и грубый, но всегда откровенный в преследуемых целях; терпкий и своей терпкостью, словно морской бриз, выдувающий всю психологическую затхлость, которая до сих пор целиком заполняла девушку; в отличие от старых инертных и беспочвенных идеологий стремящийся достичь бесконечности, а затем и Бога вслед за бесконечностью, но вместе с тем глубоко укорененный в кровном родстве, в памяти о героических деяниях прошлого, в символах доблести, чести, служения... Джане казался знаменательным тот факт, что предводитель ваха (это слово лишь частично совпадало с терранским кланом или родом) именовался не Главой, но его Рукой.