– Транспорт у вас здесь? – спросил кладовщик, начав оформлять пропуск на вывоз материальных ценностей. – В смысле – на территории?
– Нет, оставил за воротами, – сказал Паша. – Доставите до проходной? – кивнул он на ящики с бутылями.
Конечно, нанятую за разумную сумму «Газель» куда проще было подогнать прямо к «Балт-Реактиву». Но тогда, во-первых, и ее номер, и грузоотправитель, и грузополучатель (пусть и липовый) были бы записаны охраной. Во-вторых, водитель узнал бы, что и откуда вез.
А так – поди догадайся, кто и что вывозит с территории комбината. Фирм-арендаторов тут немерено.
Кладовщик долго ворчал: у тележки, дескать, отломалось колесо, а сварщик без бутылки приваривать никак не желает; похмельные же грузчики запропастились неведомо куда, а отлавливать их по всей территории в его обязанности не входит, его дело – отпускать товар, и вообще…
Протянутая сторублевка тут же оборвала нытье толстяка и кардинальным образом изменила ситуацию. Мгновенно нашлись и исправная тележка, и два грузчика – на вид действительно весьма похмельные. Паша, тоже после вчерашнего находившийся не в лучшей форме, мысленно им посочувствовал, но денег больше не дал. Пускай кладовщик делится.
Чем ближе груженная кислотой тележка приближалась к проходной комбината, тем тревожнее становилось Шикунову. Казалось, что сейчас, именно сейчас, все сорвется. Все рухнет под откос. Охранники на проходной изучат вдумчиво накладную, посмотрят повнимательнее на бледное Пашино лицо, и… И все. Каюк. Капут. Попросят пройти для выяснения личности, и позвонят куда надо, и байками о позабытом паспорте уже не отделаешься, и рано или поздно всплывет лежащая в ванне Лющенко. Она всплывет. А Паша утонет. Навсегда утонет…
Картинки провала в самом финале успешно проведенной операции вставали перед его мысленным взором такие яркие, что Паша чуть было не смалодушничал. Чуть было не сунул пропуск и накладную грузчикам, предоставив им пересекать последний барьер в одиночестве. Но сдержался.
Все прошло гладко.
Охранник, пенсионных лет мужичонка – камуфляж смотрелся на нем маскарадно – небрежно сосчитал места груза:…четыре, пять, шесть… – все в порядке. Нажатием кнопки открыл ворота, тележка выкатилась наружу. Вскоре ящики перекочевали в кузов «Газели».
И только когда проходная комбината исчезла из вида, Паша мысленно завопил: ПОЛУЧИЛОСЬ, БЛЯ, ПОЛУЧИЛОСЬ!!!
И дальше все получится.
3
Как ни хотелось побыстрее НАЧАТЬ (точнее говоря, побыстрее ЗАКОНЧИТЬ), сразу к своему дому Шикунов не поехал. Попросил высадить его на Светлановском проспекте, неподалеку от рынка, где после десятиминутного голосования поймал другую машину, микроавтобус «форд». И лишь тогда назвал водителю свой настоящий адрес. Мало ли кто и какой товар везет с рынка?..
Все, последняя тонкая ниточка, что вела от «Балт-Реактива» к его ванной, оборвана. Через двое суток не останется ни единого следа, ни единой улики.
Всего двое суток…
Целых двое суток…
Надо как-то прожить эти сорок восемь часов, пока стерва будет переходить в пригодное для перекачки по трубам состояние. Не свихнуться от ночных звуков и кошмаров, не шарахаться от милицейских машин и случайных прохожих.
«Проживу, – уверенно подумал Шикунов. – Не свихнусь. Не стану шарахаться…»
Теперь – не стану.
…От помощи водителя он отказался – береженого Бог бережет, незачем светить квартиру. Сделал с улицы несколько коротких рейсов с ящиками к лифту, потом несколько таких же перебежек к двери квартиры. Повезло – никого ни на площадке, ни на лестнице не встретил, позднее утро, все спешащие на учебу или работу уже про шли… Заботливо приготовленная легенда: мол, знакомые наконец прислали из Казахстана не поместившиеся в контейнер вещи, – пропала зря. И чудненько, чем меньше врешь, тем меньше шанс проколоться.
Наконец ящики с бутылями встали аккуратным штабелем в прихожей. Пора за работу. Выловить труп из ванной, слить воду, протереть насухо. Не забыть про парафин! Залить дно, сток и пробку расплавленными свечами. Вернуть труп на место, облачиться в ОЗК и респиратор – и тоненькой струйкой опрастать в ванну содержимое всех шести бутылей.