Никто не будет решать, кто что получит. Возможно, самой близкой аналогией в пределах нашей существующей культуры был бы пример с публичной библиотекой, где у каждого есть доступ к любой книге на собственное усмотрение. Подобным же образом доступными могут стать товары и услуги во всем народном хозяйстве. К сожалению, мы привыкли считать, что кто-то должен принимать решения относительно наших потребностей. Это невозможно в кибернетизированном обществе без дефицита, основанном на ресурсо-ориентированной экономике.
В ближайшем будущем благодаря таким передовым технологиям, как искусственный интеллект, кибернетизация и нанотехнологии, мы создадим мировое сообщество, придерживающееся единых взглядов на судьбу человечества. Автоматизированные технологии объединят людей и справятся с дефицитом лучше, чем все мировые религии и демократические идеалы, вместе взятые. Мы победим ограничения кредитно-денежной системы, избавимся от потребности в политических деятелях и искусственно создаваемых законах, направленных на сохранение и увековечивание существующего положения вещей. ИИ будет в состоянии контролировать производство, транспортировку и выполнение любых обременительных и монотонных задач, но только не людей. Высокоинтегрированный комплекс компьютеров, находящийся на службе у человечества, но никогда не порабощающий его, справится с основными задачами по принятию решений и рациональному использованию природных ресурсов.
Я еще раз подчеркиваю, что этот подход к глобальному управлению не имеет ничего общего с целями горстки людей, причисляющих себя к элите, стремящихся сформировать и возглавить мировое правительство, при этом подавляющее большинство граждан было бы им подвластно. Это современное видение глобализации позволит каждому человеку на планете Земля максимально реализовать свой потенциал, не пребывая при этом в унизительной кабале у корпоративного руководства. Вопрос в том, сможем ли мы перерасти свою нынешнюю убежденность в том, что кто-то должен принимать наши решения за нас?
Глава 10. КТО БУДЕТ ПРИНИМАТЬ РЕШЕНИЯ
На протяжении всей истории развития человечества социальный процесс принятия решений претерпевал неоднократные изменения. Когда-то первобытные племена и их правящие вожди и короли утверждали свод законов, верований и нравов, разработанных для поддержки и защиты правящей олигархии. Поскольку примитивные культуры объединялись, возможно, для обеспечения взаимных гарантий, вожди различных племен стали принимать некоторые решения на совместной основе.
Когда сформировались нации, для принятия решений стали назначать советы, что предотвращало доминирование одного из лидеров. Менее привилегированные слои общества не были включены в этот процесс. Поскольку правящие классы значительно обременяли своих подданных налогообложением и другими злоупотреблениями властью, восстания, саботаж и убийства со стороны угнетенного народа становились причиной реформирования законодательства страны. Правящие органы, которые должны были выполнять и вершить законы, стали назначать.
Хотя богатство всегда позволяло «купить» политический пост, именно в начале девятнадцатого века финансовые круги начали всерьез играть ведущую роль в принятии неадекватных решений. Политические деятели идут на любые уловки, чтобы упрочить свои позиции, повторяя лозунги, используемые в течение многих столетий: «возвращение к семейным ценностям», «служить Богу и стране» и другие словесные выражения неопределенных целей. Они говорят о любой проблеме, не произнося ни слова по существу, подчеркивая роль закона и правопорядка в правительстве и в международных соглашениях. Они принимают новые законы, контролирующие поведение граждан, и если они не работают, правящие круги прибегают к силе, бойкотам и блокадам. Но ни один из этих методов никогда не обращался к первопричине проблем.
Большинство людей полагает, что для исправления существующего положения нужно всего лишь заменить некомпетентных и коррумпированных чиновников в правительстве приличными мужчинами и женщинами высоких моральных принципов. Хотя иногда и встречаются политические деятели с искренними намерениями, они редко находят практичные ответы на вопросы. Человеческие системы, очевидно, не в состоянии удовлетворить потребности человечества. Это верно относительно любого типа социального правления: церкви, правительства, вооруженных сил и банков. В прошлом большая часть социальных проектов для большинства граждан была провальной, потому что их разработчики были не способны выйти за рамки собственных внешних условий. Мы склонны привносить наше прошлое в настоящее и проецировать его на будущее.
Сегодня законы, которые управляют обществом, не основаны на по-настоящему всесторонних научных исследованиях. Они базируются на мнениях и традиционных методах.
Например, наш подход к борьбе с ростом преступности — строительство большего числа тюрем, а не изменение условий, ответственных за социально агрессивное поведение. В недавней дискуссии с криминологами выяснилось, что если бы рост преступности продолжился нынешними темпами, более половины американского населения сидела бы в тюрьме уже к 2010 году. Другой половине, вероятно, пришлось бы их охранять. Вместо зависимости от неудавшейся системы наказаний или лишения свободы после того, как ущерб уже был нанесен, необходим более эффективный подход к решению наших проблем. Следует обратить внимание на факты бедности, недоедания, плохих образцов для подражания, насилия в СМИ и стрессов в семейной жизни. Мы должны сделать все от нас зависящее, чтобы научить людей решать конфликты без применения физической силы.
Открытие научных принципов позволяет нам подтвердить и проверить много выдвинутых предложений. Если кто-то утверждает, что особый структурный элемент может поддержать определенный вес на квадратный дюйм, это заявление может быть проверено и либо подтверждено, либо опровергнуто на основании результатов испытаний. Именно этот процесс тестирования позволяет нам проектировать и строить мосты, здания, корабли, самолеты и прочие чудеса механики.
При новом социальном порядке, обрисованном в общих чертах в этой книге, научные и аналитические принципы могут быть применены не только к промышленности и строительству, но и к личным и к общечеловеческим компонентам общества. Это может привести к распределению и применению большего количества научных ресурсов в исследовании человеческого поведения. Самый трудный аспект перепроектирования культуры заключается в том, что подход этот кажется недемократичным. Каким образом любая группа людей может внедрить новый общественный порядок в среду тех, кто живет при порядке нынешнем?
Это ставит перед нами три наиважнейших вопроса, ответы на которые позволят модернизировать культуру:
• Для кого разработана культура?
• Каким целям она должна служить?
• Кто извлечет выгоду: все или лишь немногие?
На протяжении всей истории человечества общественные события планировались и, в конечном итоге, осуществлялись так, чтобы приносить пользу финансовым кругам и властвующей элите. Это имело место даже в так называемых демократических государствах. Люди боятся, что спланированная социальная система не будет служить их интересам. Они чувствуют опасность того, что любая новая социальная договоренность несет с собой возможность создания новой элиты.
Если бы отдельно взятая религиозная группа должна была спроектировать общество, она (что вполне естественно) отразила бы в проекте свои верования и убеждения, которые обозначила бы как «воля народа». Большая часть группы демократично согласилась бы, что их социальное устройство весьма хорошо. Атеист, агностик, индуист, мусульманин и другие люди, не представленные в этой группе, естественно, выдвинули бы возражения. Необходимо определить самое адекватное направление развития, которое было бы приемлемо для всех. Несмотря на видимую трудность задачи, она выполнима.