Воображая эту сцену, Скалль увидел, как в темноте к нему приближается оружие врага, как мелькают занесённые руки, как рассыпаются клинки. А он всё стоял, одурманенно прикрыв глаза. В полусне Скалль ощущал облегчение, что битва уже началась, но ему совсем не нужно принимать в ней участие. Вот-вот всё закончится, и они лягут спать в тепле и уюте, завернувшись в меховые покрывала. Он прижмётся к теплому боку Ракель и будет спать долго и спокойно.
Стало тепло. Тело его не двигалось. Скалль практически спал, привалившись боком к носу драккара. Он так ослаб от голода и недосыпания, от груза тяжелых решений, что с каждым разом ему было все тяжелее заставлять себя открыть глаза. И наконец он просто уснул.
– Скалль, – Ракель тихо позвала его. Так нежно, что ему показалось, будто он лежит в теплой постели, а солнце сейчас встретит его новым днём. Но сумерки были холодными и неприветливыми, люди сонно шевелились под своими покрывалами. Лица тех, кто нёс свой дозор, были обветрены. – Открывай глаза, мой конунг, – ласково произнесла воительница, поглаживая щеку Скалля.
Впереди ярко светились огни Борре. Но путь драккарам преграждала отчётливо видневшаяся белая черта. До нее оставалось совсем немного.
– Фьорд практически замёрз, – выдохнула Ракель. – Мы не зайдём в город на кораблях. Смотри, лёд обступил нас со всех сторон.
– Зайдем туда пешком, – сказал Скалль, но тут же замолк, увидев движение на берегу города. А люди за его спиной, наоборот, загалдели громко, поднимая настоящий шум.
Огненная вереница отделилась от яркого пламени города. Точки факелов то растягивались, то собирались вместе. Это армия объединившихся народов двинулась им навстречу. Их шаги поднимали в воздух снег. С ними надвигалась метель.
Скалль обернулся на свои корабли. Неровной вереницей они двигались к белой черте. Вокруг каждого корабля торчали факелы, словно огненное оперение. Если бы один из драккаров подошёл близко к другому, то оба могли бы вспыхнуть. Их уже было не так много, как когда он выходил из Урнеса. Всё это было так недавно…
Скалль прикрыл глаза, погружаясь на мгновение в свои воспоминания. Тяжёлый поход, длящийся целый год, когда ему и его людям пришлось кочевать по равнинам, накапливая еду и заходя в города, чтобы призвать присоединиться к ним. За Скаллем двигался холод, дышал в спину. Иногда конунг просыпался утром, а иней покрывал его одеяло и волосы. Он давно не видел зелёных побегов. Скалль помнил, как молился богам, чтобы ярл Урнеса позволил ему выйти в море. Плевать уже на всё вокруг… Ему надо было пройти морем до Борре, потому что люди начинали уставать. И чем всё обернулось! Столькими смертями, трагедиями…
И теперь он привёл своих людей на войну.
Скалль тяжело вздохнул и постарался найти в себе последнюю крупицу веры в лучшее. Боги вели его в Борре, значит, сегодня они спасут его людей.
– Они идут, – выдохнула Ракель, вглядываясь в надвигающуюся армию.
– Нет, – громко произнес Скалль. – Это мы идём к ним! Всем быть наготове, поднять щиты!
Конечно же, люди сразу ему подчинились. Скалль с облегчением выдохнул. К счастью, верность несчастных людей ещё с ним. Ведь им было нечего терять. Ни дома, ни земли. У многих было только по одному мешку вещей с собой.
– Мы столько прошли, чтобы сегодня быть здесь, – Ракель нервно перебирала пальцами оплетку лука. – Они будут биться. Скажи мне, Скалль, мы выживем сегодня?
– А разве твой отец не собирался сражаться со мной? Разве ярл Лейв не хотел меня убить? – улыбнулся Скалль. – Это добрая традиция, которую нельзя нарушать. Но я поговорю с ярлами.
– Расскажи им всё, Скалль, – Ракель повернулась к нему и схватила за руку, очень крепко сжав. – Не допусти бойни.
– Как и делал это раньше, – кивнул Скалль, пристально глядя в её серые глаза. – Я не допускаю бессмысленных сражений и напрасных жертв.
– Допускаешь, – шёпотом произнесла Ракель, но Скалль всё равно услышал, и сердце его дрогнуло. Да, он допускал.
Наконец первый драккар сбавил скорость и окончательно остановился, упершись в крепкую белую корку. Медленно его развернуло боком.
Неподалёку с громким звуком причаливали и другие корабли. Налегая на вёсла, люди старались распределить драккары как можно дальше друг от друга, чтобы не задеть факелами. Одно судно с грохотом вспороло белое покрывало. Лёд разошёлся в разные стороны, впуская в свои цепкие объятия деревянный корабль. Он остановился, а трещины на льду разбежались в разные стороны.