– День?
– Два.
– А ты сколько?
Скалль задумчиво возвёл глаза к потолку, вспоминая и делая подсчеты.
– Гораздо меньше. А что, выгляжу плохо?
– Нет. Не знаю, – пожала плечами девушка и села на кровати. Кожа головы ныла от тяжести волос – они до сих пор были заплетены в тугие косы. Улла прикоснулась к лицу, и корочка краски с болью начала отваливаться. – Ш-ш-ш, – Улла с трудом оторвала от щеки чёрный кусочек. – Все уже собрались?
– Да. Скогли почти опустел, всё погрузили на корабли, сегодня мы отплываем. Тебе нужно собраться? – Скалль задумчиво разглядывал вёльву.
– Наверное, – пожала плечами Улла.
– Я могу помочь с вещами, – решительно предложил Скалль.
– О нет, ты не прикоснешься к моим вещам и не зайдёшь в мой дом, – фыркнула Улла и помахала руками перед собой.
Скалль улыбнулся ей совсем по-доброму.
– За такой невероятной силой скрывается обычная капризная девчонка, – хохотнул он и встал со своего места. – Ты сделала очень много для меня и всех нас, разве не могу я помочь тебе собрать вещи?
– Да, я спасла всех нас, – сощурилась Улла. – По сравнению с этим твоё предложение похоже на детскую насмешку, – она скривилась. – Стоит придумать иной способ отблагодарить меня.
Скалль довольно рассмеялся, запрокинув голову назад. Улла отметила, что сейчас он расслаблен и уверен. Менее заинтригован, чем когда только прибыл в Скогли. И менее обеспокоен, чем когда вода только покинула их берег, бросив драккары. Но куда более величествен.
Конунг поднялся и подошёл к девушке, а потом лег рядом с ней на кровать.
– Теперь я вижу, как ты сильна, Улла Веульвдоттир, – он взял её ладонь в свою руку и, не отрывая взгляда от её лица, притянул пальцы девушки к своим губам. – У тебя есть моя благодарность и моё доверие.
Улла сжала пальцы Скалля и придвинулась ближе. Глаза её сверкнули.
– Берегись, возможно, теперь я важнее, чем ты сам, неукротимый северный зверь.
– И я не буду с этим спорить.
Скалль довольно хмыкнул и снова благоговейно поцеловал пальцы вёльвы.
– Та ночь была очень важна для всего Мидгарда. Люди уже увидели, что Рагнарёк реален. А теперь они увидели, что могут положиться на нас. Когда ты выйдешь из этой комнаты, ты уже не будешь той, кем была раньше. Люди будут почитать тебя и боготворить. – Улла довольно улыбнулась, но Скалль сощурился и продолжил серьёзнее. – А ещё они будут ждать от тебя верных решений.
Прикусив губу, Улла долго смотрела на конунга. Сейчас они были так близко, как бывают любовники в одной постели. Молчание затянулось, позволяя конунгу и вёльве ещё раз обдумать будущее.
– Моя бабка, – медленно начала Улла, – рассказывала мне о предсказании великой вёльвы. Той, которая видела Рагнарёк и передала своё видение самому Одину. Когда мир выжжет огнем, во всем Мидгарде останутся только два человека. Мужчина и женщина, которые возродят людской народ.
Улла замолчала, а Скалль мягко улыбнулся уголком губ и хмыкнул.
– Подумай о том, что сам Тор явился в тот миг, когда мы с тобой объединились.
Но Скалль всё ещё молчал.
– Подумай о том, что наша встреча положила конец долгой трёхлетней зиме, во время которой люди мучились от сомнений. И дала начало чему-то новому… Словно сами боги ждали, когда мы найдём друг друга.
– Ты знаешь или только предполагаешь, что после огня, который обрушится на Мидгард, ты и я выживем и возродим людское племя? – заинтересованно уточнил Скалль, разглядывая бледное лицо Уллы, находящееся вызывающе близко.
Она сглотнула и опустила взгляд к губам конунга. Потом посмотрела ему в глаза и снова взглянула на губы, охваченные тонкой чёрной бородой. Его не проведёшь, ведь Скалль знал, что так бывает перед поцелуем. Люди смотрели на губы, которые собирались поцеловать, будто примечая цель и боясь промахнуться.
Плечи конунга несколько раз мелко дёрнулись от подавляемого смеха.
В следующее мгновение земля затряслась, а с потолка посыпалась пыль.
Скалль молча поднялся на ноги, отпустив руку Уллы, и, повернувшись к ней спиной, направился к выходу.
Улла сглотнула и поджала губы. А что, если так и будет? Что, если это им двоим старая вёльва из её рода предсказала возродить Мидгард? Ведь в их мире не найти никого сильнее бессмертного конунга и одарённой провидицы. Казалось вполне правильным, что их встреча запустила целую цепь событий, призвала Тора и расставила всё по своим местам. Не было сомнений, что люди тоже примут их встречу за божественное провидение.
И Улла надеялась, что Скалль отнесётся к предсказаниям и знакам с надлежащим вниманием.
Скогли уже опустел, как и говорил Скалль. Люди стянулись к пристани и возились около кораблей, больших и маленьких, погружая те немногие ценности, что им хотелось унести с собой в новую жизнь. Улла подумала, что в домах осталось множество вещей. Безделушки по большей части, одежда, мебель, наверное, оставшееся от стариков наследство, которое никому уже не пригодится. Люди Скалля не позволяли тащить с собой на драккары лишнего. Оставалось лишь гадать, сколько награбленного в былых походах добра оставалось навсегда похороненным в опустевшем Скогли.