Ракель же отделалась одной ссадиной на лбу и большим испугом.
– А может, людям плевать на вождей, если речь идёт об их выживании? – вздохнул Эта и присел на скамью за столом, настолько покосившимся, что было страшно ставить тарелки. Ветхая конструкция грозилась упасть даже от дыхания Эты.
– Как это ужасно! – в который раз воскликнула Ракель. – Без богов мы потеряли всё, что делало нас людьми. Не уважаем вождей, не обращаемся к Одину, бросили дома и земли…
Ей было грустно от того, как преобразился мир вокруг. Раньше она мечтала о свободе и праве голоса, но когда смогла обрести всё это и вырваться из Урнеса навстречу приключениям, всё обрушилось. Теперь Ракель не сможет совершить славные подвиги, чтобы после смерти сесть за стол к Одину. Никакие подвиги уже не имели значение, важно только выживание.
Не умереть от голода. Не умереть от холода.
– Как вы себя чувствуете? – в дом вошёл плотник Аркелл.
Его короткие волосы торчали во все стороны. Рубаха на нём была мешковатая, но тёплая и расшитая узорами. Хоть Аркелл и жил в скромном жилище, но одежду носил роскошную.
В любом городе плотники занимали особое место среди остальных жителей. Они могли возвысить ярла, построив сотни идеальных кораблей. Могли доставить людей в новые земли, полные богатств, как сделали корабельщики великого конунга, достигшего берегов Англии. Таких людей осыпа́ли золотом.
Но куда пошло золото Аркелла, оставалось загадкой.
– Лучше, чем твой дом, – ответил Фюн, скривившись.
Ни от кого не укрылась ветхость дома плотника.
– Не нравится мой дом? – расхохотался Аркелл.
– Ты, вероятно, очень плохой плотник.
– Фюн, – вздохнула Ракель и покачала головой. – Ты очень плохой гость. Нет, дом чудесный, – улыбнулась девушка усталой улыбкой.
В ответ на её слова Фюн только молча стукнул кулаком по столу. Легко, почти неуловимо коснулся ладонью дерева. И стол опрокинулся.
– Фюн! – рявкнула Ракель.
– Ничего, – хохотал Аркелл. – У плотника сломан стол. Ну не смешно ли? – сам он смеялся во весь голос. – Признаться честно, я просто не ждал гостей. Понимаете ли, ко мне давно никто не заходит.
– Ни у кого кроме тебя не ломаются столы? – подал голос Эта.
– Ну как же, ломаются. И столы, и стулья. И я с удовольствием чиню их в своей мастерской. Она выглядит гораздо лучше, чем мой дом. Тут, понимаете ли… Не для кого что-то обустраивать, – он легко пожал плечами, будто эти слова не звучали печально.
– У тебя нет семьи? – вздохнула Ракель.
– Уже нет. Когда-то я был влюблен в женщину. Мы собирались пожениться, но она стала женой ярла Скьялга. Понимаете ли… Даже самый талантливый корабельщик проиграет вождю. Я так сильно любил её, что поклялся богине Фригг никогда не жениться на другой, – Аркелл всё ещё находил в своих словах что-то забавное, поэтому широко улыбался кривой улыбкой. На его лице было не так много отметин былых сражений, но проступали заметные морщины на лбу и топорщилась плешивая борода. Старость и смирение – вот, что смешивалось на лице плотника. Глаза выражали грусть, но губы улыбались. Пока он молчал, никто не перебивал, ожидая окончания этой истории. – А, ну… – Аркелл почесал затылок. – Она умерла довольно рано, но клятва моя осталась сильна. Ничего не поделать, такова жизнь.
Ракель и братья-близнецы переглянулись.
– И что тебе мешало найти другую женщину? – непонимающе развел руками Фюн, явно очень заинтригованный рассказом.
– И нарушить данное богам слово? – Аркелл хохотнул. – Не глупи, дружище, – он шмыгнул носом. – Ладно, это всё пустые разговоры.
В полном молчании плотник голыми руками выломал одну из прогнивших ножек стола, потом нашел где-то около печки подходящее полено и опер на него столешницу. Он открыл набедренный мешочек и поискал там гвозди. Конечно, гвозди плотник всегда носил с собой. Аркелл взял молоток и постучал по полену.
– Пару ужинов продержится, – он хлопнул в ладоши и призывно помахал обеими руками в сторону Фюна. – Ну, давай же, здоровяк! Попробуй.
Фюн неуверенно постучал рукой по столу. Потом еще раз и еще раз, усиливая удары. Стол шатался, но прилаженное полено оставалось на месте.
– А теперь, – Аркелл потер ладони, словно замышлял что-то особенное. – Ужин для моих северных друзей!