– Считайте удачей, если вас просто бросят.
Следующие два дня Ракель старалась ни с кем не говорить. Она наблюдала за Тором и его сражением, ощущая одновременно несколько борющихся в ней эмоций: облегчение оттого, что Скалль оказался прав, страх оттого, что она привела людей в стан врага, готового убить их, как только узнает правду, тоску оттого, что она уже никогда не увидит Скалля.
И ещё беспомощность. Ярлу Хундольфу с каждым днём становилось только хуже, и Ракель была практически уверена, что он умрёт. За то время, пока они были в Урнесе, готовясь к отплытию, ярл Хундольф стал для Ракель хорошим собеседником. Он был добр к ней и приветлив. Так странно, что боги даруют детей тем людям, которые совершенно не достойны становиться родителями, но обделяют мудрых и добрых. Таких, как ярл Хундольф, который за всю свою долгую жизнь так и не стал отцом.
Она лишилась семьи, Скалля, вскоре лишится общества Хундольфа. У неё остались только Фюн и Эта, которые советовали скорее обсудить с ярлом Скьялгом возможность вступления в южный союз.
Ракель знала, что многие люди, с которыми она прибыла в Ставангр, уже договаривались с людьми ярла Скьялга. Они обменивают свою преданность на защиту и еду. Как делали это и со Скаллем. Ракель знала, что вскоре тоже придется сделать выбор.
Она крепко обняла себя руками. Ветер во фьорде нещадно терзал её волосы. Гроза нарастала. Тор и Ёрмунганд сражались на горизонте, но сейчас Ракель казалось, что это не её дело. Будто бы она приоткрыла дверцу и теперь подглядывает.
Воительница знала, что у богов свой путь. Она же думала только о людях и их несчастной судьбе в этом прекрасном городе. И ещё она думала о Скалле.
Словно подслушав её мысли, рядом появился Сигтрюгг.
– Глубоко в душе я всё-таки надеялся, что конунг ошибается, – признался он. – Но теперь я знаю, что вскоре мы все умрём.
– Или нет, – холодно ответила Ракель. – Скалль знает, что нам делать.
– А рассказал ли он об этом тебе? Не думаю, что мы ещё увидим конунга живым. А Хундольф уже практически стоит на пороге Хель. Теперь ты станешь моим вождём?
– А-а-а, – протянула Ракель и повернулась к Мореходу, одаривая его самым презрительным взглядом, на который была способна. – Вот в чём дело? Тебя всё ещё волнует место ярла, которое у тебя украли. Один раз я уже помешала тебе, смогу сделать это вновь, будь уверен.
Сигтрюгг скривился, до Ракель донёсся скрип его зубов. Она чувствовала, что должна противостоять предателю, желавшему ей смерти. Если предстоит возглавить оставшихся людей, то она будет делать это с заботой о них. Станет матерью для народа, какой её и хотел видеть Скалль. Но никогда не позволит Сигтрюггу решать их судьбу.
– Значит, мы отправимся с ярлом Скьялгом? – сквозь зубы процедил он. – Мы – то самое войско, с которым они хотят расправиться. Скажем Скьялгу, кто мы, и тут же умрём.
Ракель это знала.
– Мы живы, хотя пробыли здесь два дня. К счастью, ему ещё никто не доложил, – Ракель тяжело сглотнула. – Кто знает, может быть, Скалль совсем рядом…
Глава 11
– Ты предал нас! – рявкнула Ракель, кидаясь на Сигтрюгга.
Но её крепко держали под руки высокие воины, а вечных защитников, Фюна и Эты, не было рядом.
– Достаточно, – ярл Скьялг поднял руку, призывая Ракель замолчать, а один из воинов натянул ей на рот тугую тряпку, крепко стянув в узел на затылке. – Я догадывался, – он поморщился. – И я рад, что не успел потратить на вас много своих запасов. В этом заслуга нашего общего друга Сигтрюгга, – он махнул рукой в сторону предателя. – Что ж! – ярл хлопнул себя по коленям и поднялся с большого резного кресла. Скьялг подошёл к Ракель и ярлу Хундольфу, который еле держался на ногах. – Завтра я отправлюсь в Агдир, а потом в Борре и предупрежу всех ярлов о планах конунга Скалля. Если он жив и осмелится прийти, мы будем ждать его. И не уступим ни клочка нашей земли, – он прорычал последние слова.
Ракель заметила, что у него практически нет зубов слева на нижней и верхней челюстях. Как если бы один удар вышиб их все разом.
Ярл Скьялг приблизился к Хундольфу и посмотрел на его перевязанную ногу. Кровь так и не прекращала идти после того, как застрявший в ноге кусок доски извлекли. Хундольф постоянно стонал от боли. Ракель понимала, что он вскоре умрёт. Это понимал и ярл Скьялг.
– Хочу знать вот что, – вдруг произнёс он. – Скажи мне, – он щёлкнул пальцами у лица Сигтрюгга. – Правда ли северный зверь бессмертен?
Ракель с вызовом посмотрела на Сигтрюгга, ожидая, что же он ответит. Тот замялся, огляделся, встретился глазами с Ракель и, сглотнув, переступил с ноги на ногу.