Признаться, на Ракель он тоже не смотрел. Ни восторженным, как раньше, ни каким-либо другим взглядом. Они оба о чём-то думали. Вскоре Ракель, обменявшись парой фраз с конунгом, покинула его и растворилась в толпе.
На её место опустился Торгни. Он оказался слишком большим для узкого стула. Поёрзав, рыжий воин встретился взглядом со Скаллем. Конунг смотрел на него виновато, будто бы он сам убил Тора прошлой ночью. Брови Скалля взметнулись вверх, он протянул руку и положил её на плечо друга.
– Не извиняйся, – грустно хохотнул тот, точно угадывая мысли конунга. – Это не твоя вина.
– Рад это слышать. Как ты?
Торгни покрутил языком во рту, будто выискивая за зубами нужные слова. Он был пьян уже целый день, Скалль разрешил ему эту слабость. Как и его брату, который до сих пор сидел на улице, наблюдая за неподвижным телом Тора.
– Это всё какой-то сон, – Торгни провел рукой по лицу и погладил длинную бороду. – Знаешь, Скалль, – он осмотрел большой зал, а потом снова уставился на друга. – С самого первого дня, когда я узнал, что боги избрали тебя для великой цели, я чувствую, что просто уснул. И сплю до сих пор. Как мальчишка, наслушавшийся маминых сказок, я вижу во сне богов и чудовищ.
Скалль улыбнулся и опустил голову, словно прятал эту улыбку от своего друга.
– Совсем недавно мы были детьми и засыпали под сказки твоей матери. Помнишь? – он покачал головой. – И вот уже мы сами часть будущих песен скальдов[16] и сказок чьих-то матерей.
– Только от нас зависит, будут ли ещё в мире скальды. И будут ли ещё матери.
Скалль поджал губы и покивал. Торгни подвинулся к нему ближе, нависая над самым ухом и обдавая друга запахом медовухи:
– Каково это, брат?
– О чём ты?
– О твоём бремени. Быть бессмертным избранником богов. Быть обычным мальчишкой, а потом… пуф! – хмыкнул Торгни и покачал головой. – Улла говорит, что теперь ты выше всех людей.
– Не верь всему, что говорит Улла, – Скалль поёрзал.
– Как же не верить? Ты-то веришь, – сощурился друг, уличая его в притворстве. На это Скалль только отвёл глаза и закрыл их. – Ты выше всех нас. Выше меня и…
– Я не выше тебя, Торгни! – рявкнул Скалль и резко обернулся к другу. – Мы вместе росли. Мы вместе убивали и возвращались из походов со славой. Я любил твою мать, как родную, которой у меня никогда не было. Ты – моя семья, Торгни. Ты мой брат. Когда умрут все боги, а мир выжжет огонь, я всё ещё буду любить тебя, как своего родного брата. Кем бы я ни был. Бессмертным избранным или обычным мальчишкой, – он крепко сжал плечо Торгни и увидел, как у друга в глазах появились слезы. Тогда Скалль толкнул его рукой в плечо и засмеялся. – Ну хватит!
Торгни спрятал глаза под ладонью, и только его трясущиеся плечи говорили о том, что он смеётся.
– Заткнись, Скалль, – хмыкнул он, а потом вдруг стал серьёзным и спросил без тени улыбки. – Ты собираешься однажды мне рассказать свой секрет?
Скалль закатил глаза.
– Я думал, что хоть одна любопытная девчонка не будет задавать этот вопрос, – за эту фразу конунг получил хороший удар кулаком в лицо. Конечно же, Скаллю он показался слабым тычком, об этом Торгни знал, но всё-таки ударил его ещё раз. – Не трать силы попусту.
– Женщины, которых ты выбираешь, далеко не глупы. И меня не держи за дурака, хоть я не Ракель и не Улла, восторгающиеся твоим бессмертием. Я помню ритуал вёльвы, когда мы отдавали свою кровь. И ты попросил меня, Эльдира и Фимафенга сопровождать тебя. Чтобы ни одна живая душа не увидела, как ведьма пускает тебе кровь своим ножом, – Торгни ненадолго замолчал. Скалль сжал плотно зубы. Да так, что желваки на его скулах задвигались. – Эльдира и Фимафенга я больше никогда не видел. Скажи, стоило убивать их только за то, что они видели твою кровь? – Торгни произнёс эти слова с вызовом. – Надо было убить и меня.
– Торгни, это не то…
– Конечно. Я твой брат, а Улла – избранница богов. Тогда как Эльдир и Фимафенг… никто? Думаю, ты выбрал их из-за тяжёлой болезни Фимафенга. А Эльдира из-за ранения, которое он получил на охоте.
Скалль наклонился вперёд, опуская голову на ладони. Он крепко сжал виски, раздумывая, что ответить Торгни. У него не находилось слов, потому что друг и так всё прекрасно понимал.
– Осуждаешь меня? – тихо протянул Скалль.
– Нет, – пожал плечами Торгни, неотрывно глядя на спину своего вождя. – Понимаю. Ты теперь конунг.
– Что ты хочешь, чтобы я сказал? Три года назад мне было легко оберегать свои секреты, но теперь всё больше людей подбираются ко мне. А я теряю самообладание, не справляюсь с тем, чтобы держаться от них подальше.
Торгни протянул руку, схватив подбородок друга, а потом резко повернул его лицо к себе, заставив посмотреть в глаза.
16
Скальд – поэт и музыкант, часто складывающий и рассказывающий истории о великих людях и событиях.