Принятие Русью православия — одно из важнейших исторических событий, определившее на многие века ее культурно-цивилизационную матрицу и духовную жизнь. Поэтому вопрос о том, могло ли быть иначе, могла ли Русь принять какую-либо иную религию, всегда вызывал самый живой интерес.
Принятие христианства в качестве официальной государственной религии Руси именно на рубеже 980–990-х гг. не являлось исторически предопределенным, неизбежным, полагает, к примеру, М. Васильев. Не вызывает сомнений и тот факт, что выбор конкретного момента для введения христианства и из Византии был продиктован исключительно благоприятной внешнеполитической конъюнктурой в отношениях Руси с «империей ромеев», которой максимально воспользовался князь Владимир Святославич. Поэтому, считает Васильев, постановка альтернатив вполне правомерна[24].
В исторической литературе принято рассматривать четыре возможные религиозные альтернативы (ислам, иудаизм, христианство западноримского и греко-православного обрядов), среди которых правящие верхи Древней Руси могли выбирать государственную монотеистическую религию, которая должна была прийти на смену язычеству.
Предание о выборе князя ВладимираОбращаемся к ПВЛ, где под 986 г. говорится о приходе к князю Владимиру представителей различных религий.
«Пришли болгары магометанской веры: уверуй в закон наш и поклонись Магомету. Спросил Владимир: какова же вера ваша? Они же ответили: веруем Богу, и учит нас Магомет так: совершать обрезание, не есть свинины, не пить вина, зато по смерти, говорит, можно творить блуд с женами. Даст Магомет каждому по 70 красивых жен и изберет одну из них красивейшую и возложит на нее красоту всех. Здесь же можно невозбранно предаваться блуду. Здесь же кто беден был, тот будет беден и там. И много другой лжи говорили… Владимир же слушал их, так как и сам любил блуд и жен. Но вот что было ему не любо: обрезание, воздержание от свиного мяса и питья. И сказал: Руси есть веселие пить и не можем без того быть. Пришли иноземцы из Рима и обратились к Владимиру: земля твоя такая же, как и наша, а вера наша не похожа на твою. Вера наша — свет, кланяемся Богу, сотворившему все, а ваши боги — просто дерево. Заповедь наша: пост по силе, если кто пьет или ест, то все это во славу Божию. Сказал же Владимир немцам: идите, откуда пришли, ибо и отцы наши не приняли этого. Услышав об этом, пришли хазарские евреи и сказали: слышали мы, что приходили болгары и христиане, уча тебя каждый своей вере. Христиане же веруют в того, кого мы распяли, а мы веруем в единого Бога Авраама, Исаака и Иакова. Наш закон: обрезываться, не есть свинины и заячины, соблюдать закон. Где же земля ваша? Ответили: в Иерусалиме… но разгневался Бог и отдал землю нашу христианам. Сказал Владимир: если бы Бог любил вас и закон ваш, то не были бы рассеяны по чужим землям, или и нам того же хотите?
Затем прислали греки к Владимиру философа со следующими словами: слышали мы, что приходили болгары; прокляты они, уподобились жителям Содома и Гоморры, и этих ожидает день погибели, …ибо, подмывшись, вливают эту воду в рот, мажут ею по бороде и поминают Магомета, так же и жены творят даже большее. Плюнул Владимир и сказал: нечистое это дело. Сказал философ о латинянах: вера их от нас отличается: служат на облатках, чего от Бога не было заповедано. Сказал же Владимир: пришли ко мне евреи и сказали, что немцы и греки веруют в того, кого они распяли. Философ сказал: да, как было проповедано пророками, что воплотится Он, будет распят и воскреснет. Они же не покаялись, и послал Бог на них римлян, которые их разбили. Владимир: зачем же сошел Бог на землю и принял такое страдание. Философ: скажу тебе по порядку с самого начала. Владимир: рад послушать. Философ: в первый день сотворил Бог небо и землю, во второй день твердь — видимое небо посреди воды…
Спросил же Владимир: сбылось ли все это или только теперь сбудется? Философ: все это сбылось, когда воплотился Бог… Владимир: зачем родился он от жены, крестился водой и был распят. Философ: вот зачем… рассказал о грехопадении, искуплении, затронул вопрос о вечных мучениях. И сказав это, философ показал Владимиру картину, на котором написано было судилище Господне: направо указал ему на праведных, идущих в рай, налево указал на грешников, идущих на мучение. Сказал: если хочешь справа с праведниками встать, то крестись. Владимир же желал разузнать о всех верах и сказал: подожду еще немного. И одарил философа и отпустил его»[25].