Но поездка невозможна! Интересы беженцев превыше всего — так было всегда, когда ей назначали свидание бывавшие в лагере журналисты или сотрудники Красного Креста. Она должна постоянно находиться в лагере.
— Кроме того, — Дженнифер пыталась найти слова, которые могли бы разрядить напряжение, — я и платье к этому времени не найду. Я, знаете ли, не захватила с собой в Хаффали гардероб для выхода в свет.
Антонио рассмеялся неуклюжей шутке, и этот удивительный смех отозвался в ней где-то глубоко внутри безумным желанием близости с ним. Что в этом человеке сводит ее с ума?
— Прежде чем сказать «нет», выслушайте меня. Речь идет об одном из условий присуждения стипендий. Я объясню, почему вы должны присутствовать.
Дженнифер недоуменно молчала. Какое она имеет отношение к стипендиям!
— Я недавно основал Фонд, — продолжал Антонио, — который позволит студентам Сан-Римини оплачивать свое обучение. Студенты, которые нуждаются в финансовой помощи, должны обладать выдающимися способностями и отлично успевать по всем предметам.
— Уверена, ваш Фонд поможет получить образование многим талантливым людям.
— Надеюсь. Но вчера я услышал от вас нечто такое, что заставило меня задуматься. Помните, вы говорили, что сами по себе деньги не могут решить мировые проблемы?
Дженнифер закусила губу — надо было держать язык за зубами.
— Приношу свои извинения, ваше высочество. Я…
— Пожалуйста, не извиняйтесь, — перебил он ее. — Я думал над вашими словами — Фонд может помочь лагерю.
— То есть? — Она не представляла, как.
— Я добавляю еще одно условие. Получающий стипендию должен летом работать в гуманитарной организации. Например, в вашей.
Дженнифер не верила собственным ушам. Неужели он говорит серьезно? Пиа рассказывала, что созданный принцем Фонд стипендий рассчитан почти на пятьдесят студентов ежегодно. Если хотя бы десять из них будут работать в лагере беженцев…
— Госпожа Аллен, вы меня слушаете? — Голос принца с таким чудесным итальянским акцептом прервал ее мысли. — Надеюсь, вы одобряете мой план?
— Конечно, — она наконец обрела дар речи, — дополнительные рабочие руки будут для нас подарком судьбы. Не знаю, как вас благодарить.
— Вы примете участие в благотворительном обеде и выступите с рассказом о вашей организации и о нуждах лагеря. Это и будет благодарностью.
Дженнифер выпрямилась. Если ее присутствие на обеде привлечет внимание общественности к проблемам лагеря, как обещает принц, ее, конечно, на пару дней заменят. А если все-таки отказаться?
— Не знаю, смогу ли добраться…
— Я пошлю за вами вертолет. В пятницу в полдень вас устроит?
— Да, но…
— Превосходно!
— Но, видите ли, остается проблема с вечерним туалетом. Здесь в магазинах вряд ли можно найти что-то подходящее.
— Об этом не стоит беспокоиться. Я передам трубку своему секретарю Софи, она запишет ваши размеры и к вашему приезду подготовит платья па выбор. Увидимся в пятницу.
— Право же, вы напрасно… — заговорила Дженнифер, слегка оправившись от смущения, но поняла, что он уже передал трубку Софи. Она неохотно сообщила свои размеры секретарю принца и повесила трубку, с трудом приходя в себя.
Она выглянула из окна штаба-трейлера: из-за гор на лагерь надвигались свинцовые тучи. Какая-то беженка па дороге подняла воротник, защищаясь от сильного ветра, затем, взглянув па небо, побежала в сторону палатки походной столовой. Дженнифер подумала, что завтра утром территория лагеря превратится в грязное вязкое месиво.
Дверь палатки громко хлопала на ветру. Дженнифер покачала головой: похоже, ее, как школьницу, влечет к красавцу принцу; Нет, она должна выбросить из головы эту глупость. Должна?
В пятницу вечером у нее будет возможность рассказать миру о деле, которое столь дорого ее сердцу. Такой шанс может выпасть только раз в жизни. Ну, а если при этом рядом окажется Прекрасный принц, готовый одолжить ей бальное платье да еще и пообедать с ней, значит, так тому и быть. Она все время будет думать о беженцах и их бедах, а не о нем. Даже если он снова наклонится к ее уху, чтобы что-то прошептать. Даже если снова коснется ее руки. И даже если пригласит на танец.
Держа спину неестественно прямо, Дженнифер заставила себя присесть на краешек обитого шелком дивана в приемной. Казалось, сама обстановка требовала сохранять осанку: личного секретаря принца просто нельзя ждать, сидя по-другому.