Она не ожидала от него такого многословия. Но он был великолепен.
— Отличная работа, ваше высочество, — шепнула она, подходя к микрофону.
Стараясь, чтобы аплодировавшая публика не услышала его слов, он снова очень близко наклонился к ее уху:
— Прошу прощения. Я слишком долго говорил.
Ее глаза слегка прищурились в улыбке, которую он уже любил. Однако на этот раз он заметил в них влажный блеск. Это слезы или ему показалось?
— Вы очень хорошо говорили.
Он сел, наблюдая, как она берет микрофон.
— Я благодарю всех вас за то, что могу обратиться к вам на английском, а не на итальянском языке. Правда, я не многое могу добавить к уже сказанному его высочеством принцем Антонио. Вам повезло, что такой человек в будущем возглавит вашу страну. Разработанный им план поможет и гражданам Расова, и гражданам Сан-Римини. Со своей стороны я испытываю огромную признательность за то, что он сделал для нас.
Антонио откинулся на спинку стула. Значит, ей понравилась его речь, несмотря на то, что он отвлек от нее основное внимание.
— Бог мой, Антонио, — промурлыкала ему в ухо леди Бианка, и ее пальцы снова побежали к его плечу, — я никогда не слышала, чтобы ты так вдохновенно говорил.
Оп повернулся к ней, довольный, что она заметила произошедшую в нем перемену:
— Ты права.
Бианка нахмурилась, но ничего не сказала. Вместо этого она обратила взор на Дженнифер, вдруг обнаружив желание послушать, каким образом Фонд облегчит тяжелое положение беженцев.
Антонио тоже смотрел на трибуну. Дженнифер говорила с глубокой убежденностью. Аудитория ее очень внимательно слушала. Женщин тронули трагические истории семей беженцев, мужчины неотрывно на нее смотрели, частично под впечатлением ее слов, частично — Антонио был в этом уверен — ее красоты.
Он блуждал взглядом по ее фигуре — тонкой талии, стройным сильным бедрам. Изысканное длинное платье подчеркивало совершенство форм. Сквозь боковой разрез платья угадывались красивые длинные ноги, и он начал представлять, как просыпается утром и видит их рядом.
Он вдруг заметил, что она нервно постукивает носком туфли по полу.
— По-моему, она нервничает, — прошептала Бианка сзади, очевидно тоже заметившая это движение. — Хорошо, что основную часть выступления ты взял на себя. Эта девица явно чувствует себя не в своей тарелке.
Антонио повернулся к Бианке, решив было возразить и заставить помолчать, по ее пальцы в очередной раз заскользили вверх по его руке, и она одарила его такой многообещающей улыбкой, что он счел за благо промолчать. В лице Бианки не стоит наживать себе врага.
Дженнифер, напомнил он себе, несмотря на все хорошее, чему она его уже научила, вернется в Расово к своим беженцам. А он останется здесь и, наверное, будет вынужден жениться на одной из этих великосветских девиц.
— Ты помнишь, дорогой, — не умолкала Бианка, — мы танцуем сразу после ее выступления?
Антонио чуть не взвыл от отчаяния:
— Как я могу забыть!
Улыбка не сходила с уст Дженнифер.
Несмотря на отсутствие записей, несмотря на то, что Антонио практически все за нее сказал и ей пришлось импровизировать, постоянно ссылаясь на его слова, выступление прошло без сучка без задоринки. Десятки состоятельных гостей вытащили после этого чековые книжки.
— Вы только скажите, куда посылать деньги, — произнес тучный господин, энергично тряся ее руку. — Почту за честь внести свою лепту в столь благородное дело. Уверен, другие чувствуют то же самое.
— Превосходное, превосходное выступление, — с энтузиазмом вторила ему дородная супруга. — Дорогая, мы постоянно бываем во дворце на благотворительных мероприятиях, но ни разу не слышали столь убедительной речи. А принц каков! — Обмахиваясь веером, она посмотрела в ту сторону, где в окружении многочисленных благожелателей стоял Антонио. — Бог мой, он никогда не был так искренен, как сегодня. Наш кронпринц определенно стал другим человеком!
— Это точно, — согласился член парламента и повернулся к кому-то в толпе, окружавшей Дженнифер.
Слова женщины о том, что Антонио изменился, ее заинтересовали. Значит, он больше не думает исключительно об общественном мнении и о том, что напишут о нем журналисты? Раньше в этом его неоднократно обвиняла желтая пресса.
Значит, благотворительность перестала для него быть просто долгом, исполнению которого его обучали всю жизнь? Дженнифер так хотелось поверить, что он готов помогать людям по велению сердца.