В тот день гитлеровцы много раз атаковали наши позиции. Не умолкая били их орудия и минометы. В окопе курсантов Василия Майдикова, Петра Буканя. Александра Панкова и Павла Теплых разорвался снаряд. Буканя выбросило волной за бруствер. Теплых погиб. Панков потерял слух. Майдиков получил сильнейшую контузию. Он терял равновесие, падал и все же добрался до пулемета, схватился за рукоятки, нажал на гашетку. «Максим» снова заговорил. Панков непослушными руками снаряжал пулеметные ленты. Через минуту-другую в окоп ввалился Петр Букань, только что совершивший полет «на взрывной волне». Его мутило. На чем свет стоит ругая фашистов, он придвинулся к Василию Майдикову, заняв место второго номера. Расчет продолжал вести огневой бой.
Не раз и не два меченный пулями и осколками, курсант Генералов выполнял роль связного. Он метался от штаба к ротам и иногда помогал мне оттаскивать в укрытие тяжело раненных.
Стремясь во что бы то ни стало взять Гостилицы, враг непрерывно атаковал нас. Был момент, когда курсанты роты Бурноса, взяв винтовки наперевес, пошли врукопашную. Фашисты не приняли штыкового боя. Они побежали. Видя, что рота Бурноса чересчур увлеклась, преследуя противника, и что ей грозит беда, Шорин приказал возвратить ее.
Впрочем, и нашему командиру, и всем нам было ясно, что батальон не сможет долго сдерживать натиск более многочисленных и технически лучше оснащенных вражеских подразделений. Вскоре противник снова открыл ураганный огонь. Потом на шоссе появились вражеские танки и пехота.
Курсанты приготовились к отражению этой новой атаки. Но случилась беда: бойцы соседнего с нами стрелкового подразделения, понесшего большие потери, стали отходить. Причем они шли по нашим позициям, и вражеские автоматчики висели на плечах у отступающих. Ко всему тому среди курсантов, находившихся на стыке с соседом, распространился слух о якобы полученном приказе на отход. Правда, недоразумение вскоре выяснилось и замешательство, охватившее кое-кого из наших людей, прошло.
Сложной, очень сложной была обстановка под Гостиницами. Врагу удалось вклиниться в нашу оборону. Но надо отдать должное мужеству нашего командира и работников штаба. Они не растерялись и направили на помощь стрелкам всех, кто был в состоянии держать оружие, в том числе и меня. Сам комбат, вооружившись ручным пулеметом, яростно бил по врагу. Когда был получен приказ отойти, начальник штаба капитан Петраков, его помощники капитан Левин и старший лейтенант Акуленко, курсанты Вадим Авакян, Григорий Назаренко, Иван Айдаров, Дмитрий Медведев, Федор Батьков, Иван Бураков, Иван и Николай Марченко, Анатолий и Дмитрий Морозовы прикрыли огнем подразделения, направлявшиеся на новый рубеж.
Многих командиров и курсантов потерял батальон в том бою, и среди них Евгения Алексеевича Гагарина, Женю…
Доныне глядит он на Гостилицы с фотографии, укрепленной на скромном памятнике. Глядит улыбающийся, веселый, не знающий о своей гибели…
Мемориальная надпись на обелиске гласит: «Евгений Алексеевич Гагарин родился 17 декабря 1921 года, погиб, защищая город Ленина… 07 сентября 1941 года».
Кроме фото сохранился живой голос Жени, записанный на магнитофонную ленту в последние минуты его пребывания в Москве, перед уходом на фронт. Всего несколько слов:
— Мне было много дано, и теперь я оправдаю — даю вам честное слово коммуниста — доверие партии. Я не подведу вас, старых большевиков, я не подведу нашей Родины!..
ОСТАЛИСЬ НА СЕРДЦЕ ОТМЕТИНЫ
Многие ветераны Ленинградского фронта хорошо помнят деревню Порожки. Деревня эта после нашего ухода из Гостилиц неожиданно стала ключом к Ораниенбауму. На подступах к Порожкам было перемолото немало живой силы и техники врага. И многие наши бойцы пали здесь смертью героев, защищая родную землю.
Расположенные на дороге из Гостилиц в Петергоф, Порожки были удобны для обороны. Скрытно подойти к ним было невозможно: со всех сторон деревню окружали поля. Ленинградцы вырыли под Порожками траншеи и глубокий противотанковый ров. Это был заранее подготовленный опорный пункт.
Но первоначальные расчеты, к сожалению, не оправдались. Наши отступавшие от Гостилиц стрелковые подразделения не сумели зацепиться за Порожки. Деревню захватил вражеский пехотный полк, усиленный артиллерией и минометами. Сразу же здесь стали накапливаться силы противника, явно нацелившегося на Ораниенбаум.
В то время наш курсантский батальон находился в составе резерва 281-й стрелковой дивизии и стоял в районе деревни Большие Илики. Отдых был недолгим. Вскоре курсанты и стрелки получили приказ выбить врага из Порожков. Шестнадцатикилометровый бросок по болотистому лесу батальон совершил ночью. На рассвете мы увидели притихшие Порожки.