Курсанты знали, что ночью к своему окопу возле моста вражеские солдаты подходили в рост, не заботясь о маскировке. Время смены поста тоже было известно. Но на этот раз часовой ни с того ни с сего, причем в неурочное время, выбрался из окопа и поспешил в деревню. Захватывать в плен было некого. До рассвета оставалось немного времени. Задание было под угрозой срыва. Разведчики, скрепя сердце, готовились к возвращению в батальон. Но в это время в темноте к мосту приблизилась какая-то черная фигура. Вероятнее всего, это шел на пост новый часовой.
И тут произошло еще более неожиданное.
Навстречу часовому во весь рост пошел Николай Калуцкий. Курсанты оторопели. Расстояние между ними сокращалось. Можно было ожидать, что гитлеровец поднимет тревогу или в упор выстрелит в Калуцкого. Но Николай что-то сказал по-немецки. Как позже стало известно, он произнес фразу, которая в переводе на русский означает: «Посмотри-ка, что я тут обнаружил!..»
Фашист, должно быть, принял Калуцкого за своего патрульного, пришедшего с другой стороны деревни. А Калуцкий, не доходя до часового, неторопливо повернулся и направился в сторону замаскировавшихся курсантов. Причем он стал громко кашлять, создавая впечатление, что это мешает ему продолжать разговор. Теперь-то разведчики поняли рискованный маневр своего товарища. Они напряженно следили за часовым, который сначала с полным доверием шел за Калуцким, а потом вдруг взял наизготовку автомат. И тогда из ночной темноты к нему скользнул Николай Лунин. Он сильным ударом приклада оглушил гитлеровца и сбил его с ног. На помощь Лунину бросились Авакян и Шакин, а затем Ершов и Меньщиков. Скрутив пленного, курсанты поволокли его в лес.
Должно быть, звуки возни возле моста услышал кто-то из наблюдателей противника. Послышались голоса и тяжелый топот каблуков. По шоссе к мосту подбежала группа гитлеровцев. Забыв об осторожности, они освещали перед собой дорогу ручными фонариками. Курсанты Марченко, Черемискин и Бакин одновременно открыли огонь по фашистам. Фонарики погасли. В темноте слышны были стоны. Потом началась ответная пальба. Однако преследовать разведчиков гитлеровцы не посмели.
После этой ночной вылазки в батальоне было много разговоров об отчаянном поступке Николая Калуцкого, сумевшего перехитрить вражеского часового. Курсанты восхищались его находчивостью и бесстрашием. Время показало, что качества эти глубоко коренились в характере нашего товарища. Позднее, будучи уже артиллеристом, он в тяжелую минуту боя, окруженный вражескими автоматчиками, вызвал на себя огонь орудий. Противник был рассеян. Николай Калуцкий чудом остался жив. За этот подвиг ему было присвоено звание Героя Советского Союза.
В двадцатых числах сентября противнику удалось потеснить 1062-й стрелковый полк 281-й стрелковой дивизии и, овладев деревней Коровино, продвинуться вдоль Петергофского шоссе на несколько километров. Враг дошел до развилки дорог Петергоф — Ораниенбаум. В тот трудный момент нашему уже далеко не полнокровному батальону было приказано поддержать 1062-й стрелковый полк. Курсанты должны были перерезать Петергофское шоссе и тем самым изолировать немецкие подразделения, находившиеся в Коровине.
С наступлением темноты первая и вторая роты стали выдвигаться на указанный рубеж. Курсанты ползли, прижимаясь к земле. Довольно-таки плотный вражеский огонь не был прицельным. Вероятнее всего, противник не подозревал о появлении на этом участке курсантских подразделений, и они утвердились на достигнутых ими позициях.
Более сложной была задача третьей роты: ей предстояло перевалить шоссе, развернуться фронтом на север и не допустить выхода гитлеровцев из деревни. Между тем вдоль шоссе били пулеметы. Били из четырех дзотов, спешно построенных противником. Нужно было во что бы то ни стало подавить эти опасные огневые точки. Они мешали не только курсантам, но и стрелковому полку, готовившемуся выбить фашистов из деревни Коровино.
Первым попытался пересечь шоссе курсант Иван Бураков. Он был насмерть сражен пулеметными очередями. Его товарищи Иван Слепец, Митрофан Гамов, Алексей Николаев, Петр Меньщиков, Савватей Пензин, Василий Самсонов и Александр Рыбалка немедленно вооружились гранатами и поползли к вражеским дзотам.
Рота ждала. И вскоре в темноте стали раздаваться глухие взрывы. Дзоты один за другим замолчали. Наскоро, кое-как перекрытые, они обрушились и похоронили под бревнами наката пулеметы и пулеметчиков.