Он бросился на Луку с такой энергией, что от страха я закрыла глаза руками. Но нет, магией Азриэль так и не воспользовался. Отведя кулак в сторону, он врезал Луке прямо по зубам. Хлюпнув кровью, потекшей сразу из двух губ, главарь хулиганской шайки рухнул на землю, проехавшись по ней мягким местом.
— Только попробуй еще хоть раз подойти к моей сестре! — прошипел Аз.
— УУУУЧИИИТЕЕЕЛЬ!!! — завопил поверженный Лука. Толпу как ветром сдуло. Очень скоро подоспели и учителя, которые взяли бойцов за руки и повели в школу, соблюдая значительное расстояние друг от друга. Впрочем, этого можно было и не делать: после драки кулаками уже не машут. Это знал даже Лука.
Само собой, в тот же вечер в школу прибыли родители. Разговоров на этот раз не было: и Луку, и Аза исключили. Полагаю, педсовету было все равно, кто начал драку: они просто не захотели утруждать себя долгими разбирательствами, поэтому и наказали всех, до кого дотянулись руки.
Мама наказала Аза дополнительно. На месяц. Папа… ну, естественно, он был им горд, а вы чего ожидали?
Вообще, я тоже была горда. В ту ночь, стоило мне лишь закрыть глаза, передо мной вставал Азриэль, бьющий своего обидчика окровавленным кулаком. Аз выглядел… красиво. Терпия не ошиблась, а уж она-то знала толк в красивых мальчишках, вившихся перед ней днями напролет. Но красота эта пугала. Очень пугала. В гневе Азриэль был прекрасен и страшен: подобную смесь из противоречивых эмоций я чувствовала, когда стояла в ужасающей пустоте, где не было ничего, кроме воя ветра. Даже возможности «СОХРАНИТЬСЯ». Воспоминания о самой драке внушали скорее страх. Но я все равно не могла остановиться, прокручивая ее в голове вместе со всем, что было до и после.
«Только попробуй еще хоть раз подойти к моей сестре!»
В темноте я обнимала подушку, надеясь, что сквозь ее набивку стук моего сердца окажется не таким оглушительным.
Аз смог восстановиться. Чудом, но смог — через пару недель он снова был в школе. Он изменился. Удивительно, но за время своего отсутствия он стал еще выше, еще сильнее раздался в плечах. Даже его рога удлинились. Может, он просто стал прямее держать спину, а может, я просто нафантазировала себе все изменения.
И все-таки чувство, что Азриэль нарочно растет только тогда, когда я на него не смотрю, меня не покидало.
До выпуска оставалось совсем немного. Старшие классы. Мне начинало казаться, что как только нам удавалось привыкнуть к чему-то и наконец-таки освоиться, как тут же надо было начинать сначала и в новых условиях. К счастью, без исключения все наши друзья начинали сначала вместе с нами, и осваиваться было не так уж и тяжело. Тем более, что монстров в старшей школе оказалось гораздо больше, и Азриэль тут же стал своим в этом новом коллективе.
Ближе к концу лета десятый класс, в котором нам к тому времени надлежало учиться с первых чисел сентября, отправился в лагерь. Это была традиция, которая должна была помочь незнакомым друг с другом ученикам сблизиться благодаря таким занятиям, как походы, катание на лодках, стрельба из лука, и прочие типично «лагерные» вещи.
После приезда, пользуясь внезапно свалившимся на нас с неба свободным временем, мы переоделись в купальники и побежали плескаться в озере.
У Липпи были месячные, поэтому она тихонько сидела на крошечном деревянном молу и рисовала, а я, Терпия, Элли и другие девушки ныряли, покачивались на волнах, брызгались и визжали.
— Смотрите, — прошептала Элли восторженным шепотом, указывая в сторону. — Мальчишки…
— Только посмотрите, какой Алекс бледный! — рассмеялась Терпия, чего ей можно было и не делать. Алекс был хорошим парнем, и бледность этого не отбавляла. Я нахмурилась.
— Кстати… Это что, Аз? — прошептала Элли мне в самое ухо.
Я проследила за ее пальцем. Да это, был он: прыгая от охватившего их беззаботного веселья, они с Джаредом хлестали друг друга полотенцами. Подойдя к озеру, она расстелили их на земле и вошли в воду.
— Ничего себе… — продолжала шептать Элли. — Твой брат такой качок…
Качок? О чем она?
Я оглядела Азриэля, который, выждав момент, подкрался со спины и толкнул Джареда в воду. Качок. Ну да, мышцы у моего брата были развиты неплохо. Он очень вытянулся, став, пожалуй, не ниже Джастина. А я и не заметила. Ничего удивительного: они с Джаредом не вылазят из спортзала. Плюс он недавно записался в школьную команду по плаванию. С чего бы ему не иметь именное такое тело?
Папа у нас тоже неслабый. Так что тут замешана еще и генетика. Только у Азриэля и в помине не было такого огромного живота и круглых бицепсов: стройный и крепкий, он был просто ходячей иллюстрацией к словосочетанию «атлетическое телосложение». А еще у него на груди рос густой пучок меха. Ну что за прелесть…
Прелесть. Это слово приходило мне на ум каждый раз, когда я видела его. И испытывала при этом совсем не то, что может испытать любой другой человек, называющий «прелестью» милого котенка или щеночка.
Я посмотрела на Терпию и Элли. Из глаза были прикованы к Азриэлю.
— Так, — сказала я. — Ну-ка перестаньте пялиться.
— Чего?.. — недоуменно произнесла Элли, как будто впервые видя меня.
— Того. Прекратите пускать слюни. Он же мой брат!
Терпия пускать слюни не прекратила:
— Вы же сводные…
— Ну, а живем, как кровные. Причем с малых лет.
— Тогда чего ты пыжишься? — спокойно спросила Терпия. — Не на парня же твоего мы смотрим!..
Да уж. Не на парня…
Элли, видимо, решив подыграть мне, шлепнула ладонью о водную гладь, обрызгав легендарные черные волосы Терпии:
— Одно дело — смотреть… а другое — пожирать глазами! Хватит! Оставь мне хоть кусочек!..
— Ох, сестричка, нажила ты себе врага… — проговорила Терпия, вынимая из глаз слипшиеся черные пряди. Последовал всплеск и взвизг. Потом другой. Мои подруги начали брызгаться с новой силой. Если бы в тот миг я чувствовала себя хоть чуть-чуть лучше, может, я бы к ним и присоединилась…
Азриэль… как же хорошо ты выглядел. Не просто «мило» или «красиво». Нет. Ты выглядел сногсшибательно. С е к с у а л ь н о. Раньше я этого просто не замечала.
Ну, ты был всего лишь моим бра…
Хотя погодите…
Нет. Не был. Никогда не был. Мы же сводные!
Через какое-то время мокрый Азриэль в одиночестве поплыл к берегу. Я оставила плескающихся девчонок наедине друг с другом и забарахталась, чтобы догнать его. Удалось мне это сделать только когда он уже наполовину вылез из озера, и вода плескалась у его колен.
— Братан, здорово! — протянула я, хватая его за плечо.
Он резко обернулся, но, поняв, что это я, и бояться нечего, расплылся в широкой улыбке:
— О! Здорово! Водичка что надо, а?
Я кивнула.
Аз смерил меня взглядом. Я моргнула и постаралась понять, что именно привлекло его внимание. Наши взгляды столкнулись и он, застенчиво улыбаясь, отвел свой в сторону.
— Ты не замерзнешь на ветру? Пойдем, надо обсохнуть. Знала, что тут можно сплавляться вниз по реке?
Я взяла его за руку, слегка повиснув на ней. Он удивленно заморгал, но даже и не подумал отталкивать меня. Что ни говори, последний раз, когда мы могли так прогуляться, я и не вспомнила бы. И только сейчас я поняла, что мне, оказывается, очень сильно не хватало этих прогулок…
Какой же он был красивый! А его рука… как бы ее описать… под мягкой шерстью буквально переслаивались твердые, рельефные мышцы.
Он смотрел на меня. Жизнь в отдельных комнатах избавила нас от многих детских обыденностей. Например, мы ни разу не видели друг друга без одежды. А под ней порой скрывается так много всего…
Может, Аз, как и я, считал, что взросление колдует надо мной только тогда, когда он не смотрит. Плюс я всегда носила довольно мешковатые свитера. Моя грудь, отсутствие которой перед началом средней школы так меня расстроило, все-таки «отросла», заняв довольно неплохой объем. Потягаться с фигуристой Терпией я по-прежнему не могла, но от Фриск-плоскодонки не осталось и малейшего следа. О зависти речи больше не шло: я даже отчасти сочувствовала своей подруге, потому что понимала, растирая перед сном свою ноющую поясницу, насколько большие габариты определенных частей тела иногда осложняют жизнь; честно говоря, иногда я все-таки скучала по плоскодонке, хоть и не сильно…