Но, похоже, Дэвиду все это тоже уже порядком надоело. Противоборство с сыном лишало его обычного самообладания. Сделав шаг вперед, он обратился к Джорджу, даже не пытаясь скрыть раздражения:
— Слышишь ты, щенок! Ты зашел слишком далеко. Кем ты себя вообразил?! Я очень жалею, что не порол тебя в детстве.
— Поздновато ты вспомнил об отцовстве.
— Ничего, я все-таки попытаюсь кое-что тебе объяснить.
Не обращая внимания на боевиков и оружие, которое они направили на него, Дэвид подошел совсем близко к Джорджу и первым нанес удар. Но тот не остался в долгу. Через секунду они оказались на земле, нанося один удар за другим. Все произошло так быстро, что Джоан не сразу поняла, что произошло, но уже в следующее мгновение она обратилась к стоявшей охране, чтобы те разняли их. Но они не были уверены в правомерности того, что говорила Джоан, ведь они подчинялись только Джорджу, но он молчал, и поэтому они медлили.
— Ну что же вы?! Они поубивают друг друга!
Тогда Дэвида схватили за руки и оттащили от Джорджа. Тот поднялся с земли, вытирая тыльной стороной ладони кровь с лица. Вероятно, у него была рассечена губа.
Ситуация была накалена до предела. Джордж и Дэвид стояли друг против друга, как дуэлянты, готовые в любой момент снова броситься в бой, и в их глазах была только ненависть. Неожиданно для всех Джордж вскинул руку, в ней был пистолет.
Джоан, вскрикнув, в ужасе бросилась между ними, чтобы защитить Дэвида своим телом как шитом. Дэвид резко крикнул ей:
— Уйди!
— Нет.
Тогда он почти грубо оттолкнул ее и обратился к Джорджу:
— Стреляй!
Джоан было снова бросилась к нему, но его гневный взгляд остановил ее.
— Не смей! — И уже повернувшись к Джорджу, он хрипло повторил: — Давай стреляй. Тебе все равно придется это сделать, потому что я не оставлю Джоан с тобой, я буду всю жизнь преследовать тебя, куда бы ты ни увез ее.
Джоан, застыв, стояла в стороне как изваяние. Но как только Джордж, который, увидев Джоан между ними, опустил было пистолет, снова нацелил его на Дэвида, она бросилась к нему и отвела его руку в сторону. Выстрела так и не последовало.
От напряжения, в котором Джордж находился последние дни, силы окончательно покинули его. Он опустился на землю, с трудом переводя дыхание.
— И зачем ты сюда явился? У нас только все стало налаживаться.
Дэвид, который тоже еще не пришел в себя, хрипло произнес:
— Ты бредишь, выдавая желаемое за действительное.
Джордж, усмехнувшись, обратился к Джоан:
— Что ж ты молчишь? Скажи ему.
Джоан сразу поняла, о чем идет речь. Она стояла в стороне с опущенной головой, словно нерадивый ученик перед учителем, и не смела поднять глаза.
Для Дэвида сейчас не существовало никого вокруг. Он испытующе смотрел на Джоан, надеясь, что она опровергнет слова Джорджа.
— Ты спала с ним?! — В его властном голосе слышалась рвущаяся наружу ярость.
Наконец она подняла голову и, встретившись с ним взглядом, ужаснулась. Его глаза горели таким страшным огнем, и это пламя было направлено против нее. Господи! Сколько ей еще предстоит оправдываться?
— Продолжала ложиться с ним в постель, даже после того, как все открылось, после того, как выяснилось, чем являлся ваш брак? Что это, обыкновенная женская глупость или желание всем угодить? — Он намеренно старался причинить ей боль. Ведь она должна была беречь себя для него.
У нее не было ответов на его вопросы. Она чувствовала себя одновременно и виноватой, и нет. Но как пронизывающе и напряженно он смотрит на нее...
— Прошу тебя, Дэвид. Не надо. Ты несправедлив. Я люблю только тебя. Что ты еще требуешь от меня?
Но Дэвид не ответил. Похоже, сейчас он был не в состоянии ее услышать.
— Пора заканчивать эту комедию. — Он обратился к Джорджу: — Давай, зови своих людей.
Джордж и сам понял, что требуется тайм-аут.
— Уведите его. Охота закончена.
Дэвид прошел мимо Джоан, даже не посмотрев на нее. Джоан хотела было что-то сказать ему и уже сделала было шаг в его сторону, но Джордж опередил ее:
— Сейчас тебе лучше уйти. Проводите миссис Боуин.
Джоан изо всей силы оттолкнула охранника, пытавшегося ее остановить, и буквально ворвалась в кабинет Джорджа. Он сидел за столом и просматривал деловые бумаги, но при виде ее поднялся и сделал знак охраннику выйти.
— В чем дело? — Его голос звучал резко.
Но Джоан уже было не смутить гневным взглядом. Она схватила бумаги с его стола и развеяла по всему кабинету.
— А вот в чем. — От быстрой ходьбы и от негодования, которое ее переполняло, Джоан не могла говорить. Она провела ладонью по лицу, по которому градом текли слезы, но оно по-прежнему оставалось мокрым. Но все же ей на какой-то момент удалось справиться с волнением. — Зачем ты это сделал?!
Джордж понял, о чем она спрашивает.
— Но я сказал только правду.
Очередная волна гнева поднялась у нее в груди. Она почти выкрикнула следующий вопрос:
— Боже мой, какую правду?! То, что я пожалела тебя?!
От этих слов его передернуло.
— Ну, продолжай.
— Да, я из жалости легла с тобой в постель, и ты это прекрасно знаешь. А еще ты знаешь, что поступил подло, сказав Дэвиду о нас.
— В любви все средства хороши.
— Боюсь, о любви ты имеешь самое отдаленное представление, — сказала она скорее для себя. Она понимала, что сделанного не поправишь. — А сейчас ты немедленно отпустишь Дэвида! — Для убедительности она даже сжала ладони в кулак и повторила: — Немедленно!
— Нет, — сказал он тихо.
Ей показалось, что она не расслышала.
— Что ты сказал?!
Он смотрел на нее почти с грустью.
— Он посидит недельку взаперти, а я пока подумаю, что с ним делать.
— Подумаешь?! — У нее пересохло во рту.
— Теперь пусть он помучается, находясь в неведении, что здесь у нас с тобой происходит.
— Но между нами ничего нет, — произнесла она взволнованно. Джоан, кажется, начала понимать, чего он добивается.
— Но Дэвид-то об этом не знает, — произнес Джордж с улыбкой. — Ведь если было один раз, то может быть и второй. Пусть страдает так же, как страдал я, когда узнал, как вы там развлекались вдвоем. Хотя, честно говоря, я с трудом понимаю подобную логику. Раньше его устраивало, что ты делила постель с нами обоими, а теперь, похоже, Дэвид решил изображать из себя оскорбленную добродетель, что ему совершенно не идет. Впрочем, мне это только на руку. А тебе я могу повторить то, что сказал тогда в квартире Дэвида. Сейчас мы будем играть по моим правилам. А вам ничего не остается, кроме как подчиниться. И я буду делать только то, что выгодно мне в данный момент. А сейчас я решил поиграть. И Дэвид останется здесь до тех пор, пока мне не надоест эта игра.
От его слов и довольного лица она как будто остолбенела на некоторое время, но потом очнулась и, сделав шаг к Джорджу, буквально ослепленная ненавистью, она занесла было руку для удара, однако он успел перехватить ее, больно сдавив при этом запястье. Джоан была как сплошной комок нервов. Она попыталась вырвать руку, но Джордж не отпускал. Трудно было заподозрить в нем такую силу. Впрочем, за последнее время она обнаружила довольно много несоответствий нового Джорджа с тем, кого она знала раньше. Сейчас он даже показался Джоан красивым — настолько сложная гамма чувств отражалась на его лице.
Джордж понимал, что силой здесь ничего не решить, и все же не мог так просто ее отпустить. Он почти шепотом спросил:
— Неужели ты совсем ничего ко мне не чувствуешь? — И повторил: — Неужели ничего?
Джоан на какой-то миг растерялась от этого вопроса, но потом в ее глазах мелькнуло понимание. Она рванулась из последних сил, и ей наконец удалось освободить руку. Потирая запястье, на котором остались следы от рук Джорджа, она не стала щадить его чувств.