— Любви захотелось?! Да я лучше в монастырь уйду, чем буду жить с тобой на этом проклятом острове! Ты что, действительно не понимаешь? — Джоан неожиданно усмехнулась и повернула нож. — Сейчас я за все деньги мира не согласилась бы лечь с тобой в постель! — И уже стоя в дверях уверенно добавила: — Единственное, что нас связывает, — это наш сын. Единственное.
Джордж так и остался стоять, глядя на закрытую ею дверь.
Джоан не могла уснуть — ей просто необходимо было поговорить с Дэвидом. А вдруг Джордж прав и он подумает, что у них что-то изменилось в отношениях. Она не могла это допустить. Поэтому, дождавшись сумерек, она спустилась через окно и пошла к конюшням — там держали Дэвида. Но если раньше она бежала к нему с радостью, то теперь ее дорога была невеселой. Как Дэвид встретит ее, она не знала.
Джоан обошла конюшню и, припав к щели между досками, позвала Дэвида. Он не ответил, но она знала, что он слышит ее.
— Я клянусь тебе, Дэвид, это было всего один раз. Прошу, поверь мне. Ну, так вышло. Да, я не смогла ему отказать, но ведь Джордж мой муж. Я ни в чем перед тобой не виновата.
Дэвид по-прежнему молчал.
— Почему ты делаешь виновной во всем меня? За все время наших встреч ты ни разу не предложил мне развестись и выйти за тебя. Ты боялся взять на себя ответственность, а теперь я должна за все расплачиваться. Разве это правильно?
Джоан больше нечего было сказать. Она опустилась на землю и, обхватив согнутые в коленях ноги руками, беззвучно плакала.
— Уходи, — послышалось с другой стороны стены.
Сначала она подумала, что неправильно расслышала, и снова прильнула к стене, но Дэвид был непреклонен.
— Уходи.
Джоан стало по-настоящему страшно и больно. Вся ее жизнь представлялась ей как цепь неисправимых ошибок, за которые ей придется теперь расплачиваться слишком дорогой ценой...
Поняв, что настаивать бесполезно и ее попытки оправдаться ни к чему не приведут, она медленно поднялась и пошла к дому, ничуть не заботясь о том, что ее увидят. Внутри было только опустошение. Она находилась между Дэвидом и Джорджем словно старая заброшенная крепость, одну стену которой постепенно слизывал океан, а другую разрушал песчаный ветер...
Когда Джоан подходила к дому, она увидела Джорджа, стоявшего у окна.
— Ну что, теперь ты доволен?
Он не ответил ей. Джоан, с трудом передвигая ноги, поднялась в спальню. Не раздеваясь, она бросилась на кровать и от пережитого тут же забылась тревожным сном. Ее сердце рассыпалось на тысячи осколков, она и не думала их собирать. Он ей не верил, к чему ей теперь сердце?
Утром Джоан беспокойно ходила по комнате, лихорадочно думая, как объяснить Дэвиду, что она не виновата, какие слова найти, чтобы он ей поверил? Но тут дверь открылась, и в спальню вошел Джордж.
— Я пришел узнать, как ты себя чувствуешь.
Джоан посмотрела на него с удивлением.
— Ты шутишь? После того что ты сделал со мной, еще спрашиваешь, как я себя чувствую? — Неожиданно она начала смеяться и не могла успокоиться.
Джордж подошел к ней и взял за руки, пытаясь успокоить.
— Перестань, все уже позади, я отпустил Дэвида, его увезли на материк.
Она перестала смеяться так же резко, как и начала.
— Ну что ж, ты хороший режиссер, все сделал правильно. Поставил точку в нужном месте. Теперь Дэвид никогда мне не поверит и не простит. Аплодисменты, занавес. — Она сделала несколько хлопков. — Браво!
— Поверь, он уехал без сожаления. — Джордж снова взял ее руки в свои и, повернув ладонями вверх, начал целовать. — Я уверен, у нас с тобой еще все будет хорошо.
Джоан внимательно посмотрела на него и резко выдернула свои руки.
— Ты ничего не понял. Моя любовь к Дэвиду не зависит от того, сожалеет он или нет о том, что произошло, или о том, что он уезжает без меня. Я скажу больше. Я буду любить его, даже если он уже не испытывает ко мне того же. — Немного помолчав, она сказала то главное, что по-настоящему испытывала к Дэвиду: — Я готова ползти на коленях за ним и молить о прощении. А если он не простит, но позволит просто быть рядом, это уже счастье для меня.
Джордж не поверил.
— Ты шутишь. Неужели ты готова пойти на унижение, тогда как я хочу сделать тебя своей королевой? Дэвид никогда не отличался постоянством. Он поступит с тобой так же, как поступал с остальными: поиграет и бросит. Я был свидетелем многих историй, из которых он всегда выходил сухим из воды. Он не задумываясь, походя ломал чужие судьбы, разрушал семьи. Дэвид игрок. Ему интересна только движущаяся мишень. Как только ты будешь с ним и ему не с кем будет бороться, он потеряет всякий интерес к тебе. Ты останешься ни с чем.
Вместо ответа Джоан только горько усмехнулась.
— Ну хорошо, пойдем со мной. — Джордж направился в кабинет.
Джоан молча последовала за ним.
— А как Дэвид отнесется вот к этому? — Он подошел к шкафу, достал оттуда несколько листков бумаги и протянул их ей.
Она не без волнения стала читать, а Джордж наблюдал за ней.
— После того как Натали открыла мне глаза на вас с Дэвидом, я провел расследование, и вот какой интересный факт обнаружили мои детективы. Мне кажется, Дэвид вряд ли об этом знает. А если узнает, я думаю, ты догадываешься, как он себя поведет.
Джоан была не просто удивлена тем, что удалось обнаружить Джорджу, она была опрокинута. То, что она хотела забыть все эти годы, о чем даже боялась вспоминать, выплыло наружу.
Сквозь туман, который окутал ее, она услышала голос Джорджа:
— Подумать только, оказывается, ты не всегда была официанткой. Если Дэвид так живо отреагировал на то, что ты одну ночь провела с мужем, представляешь, что будет, когда он узнает...
Джоан перебила его:
— Да, я была проституткой. — Ей с трудом удалось перевести дыхание. — Я навсегда хотела бы вычеркнуть это из своей памяти, но, видно, не получится. Обязательно найдется тот, кто мне об этом напомнит. — С полными слез глазами она в упор посмотрела на Джорджа. — Ты прав, Дэвид должен об этом узнать. Хотя, я думаю, он и так уже принял решение. И оно не в мою пользу. — Неожиданно Джоан как-то нехорошо усмехнулась. — А ты, значит, готов простить меня? И тебя не смущает, кем была твоя жена?
Джордж не мог понять, куда она клонит, поэтому осторожно ответил:
— Ты знаешь, как я к тебе отношусь. Мне добавить нечего. Все зависит только от тебя.
— Нет, ты ошибаешься, от меня уже ничего не зависит. Я только хотела об одном тебя попросить...
Джордж с надеждой посмотрел на нее.
— Разреши мне самой сказать Дэвиду об этом. — Она кивнула на бумаги.
У него сжалось сердце — в ее голосе прозвучала такая обреченность. И тут Джордж впервые засомневался в правильности своих действий. Он хотел любыми путями заставить Джоан остаться с ним. Главное, чтобы она была рядом, а остальное постепенно придет — понимание, а может, и любовь. Но сейчас он начал понимать, что с помощью силы он сможет обладать только телом, но ее душа навсегда останется ему неподвластной. Сможет ли он жить с этим и не сгореть от собственных чувств, которыми не с кем будет поделиться?
Он посмотрел в глаза Джоан и увидел пустоту. Больше ничего не сказав, он взял бумаги и разорвал их, а потом стремительно вышел из кабинета.
15
Даже не замечая, что погода испортилась и небольшой ветер готов превратиться в неистовую бурю, Джоан сидела на берегу и завороженно смотрела, как волны уничтожают замки из песка, построенные ее сыном. Вот так же время неумолимо слизывает с ее жизни все лучшее, что было в ней, оставляя только отчаяние. Но в отличие от песка она способна еще спутать карты надвигавшейся стихии и не будет безропотно подчиняться чьей-то воле. Ее взгляд скользнул по лодкам, покачивавшимся вдоль берега, крепчавший ветер словно звал их в открытое море. Джоан, помедлив только для того, чтобы отвязать одну из лодок, решительно прыгнула в нее и схватилась за весла. Сжав зубы и не обращая внимания, что приходится тратить неимоверные усилия, чтобы оторваться от берега, она гребла с неистовостью фанатки.