Впрочем, Тамара должна была это предвидеть, тетка Клавдия не Лина и не бабушка Линкина Полина Васильевна. Те бы лишних вопросов не задали, и зачем она явилась, если до сих пор никогда не приходила, не спросили бы. Клавдия тоже не спросила, только сразу заявила, что, если Тамаре нужен Сережка, она ничем ей помочь не может. К нему не ходит, а когда он явится, не знает.
Тамара попыталась выспросить, какая кошка пробежала между сыном и матерью и почему тетка Клавдия в сыновний особняк не наведывается, но ничего у нее не получилось. Старуха в людях разбиралась не хуже самой Тамары и все ее хитрости сразу раскусила. Ну и черт с ней.
А с Сережей встретиться необходимо немедленно, сегодня же. Можно опять пойти к Клавдии, объяснить, что сыну угрожает настоящая, реальная опасность. Но это в самом крайнем случае, Клавдию Тамара побаивалась. Мало кого она боялась, а мать Серегину опасалась.
Тетка Клавдия мало с кем по-соседски ругалась и голос почти не повышала, но сразить могла насмерть, причем всего несколькими словами. Один случай Тамара помнила хорошо, хоть и была тогда совсем маленькой. У молодой соседки умер ребенок. Умер, конечно, по собственной соседкиной глупости, молодая мамаша недоглядела, отпустила крошечного мальчишку сырой холодной осенью гулять в легкой курточке. Мальчик простудился, а мамаша опять-таки по собственной глупости долго не вызывала врача, пока наконец мальчишку не увезла «Скорая» с температурой за сорок. В больнице ребенок умер, а непутевая мать почти тронулась рассудком, каждый день ходила на кладбище и таяла на глазах. Конечно, соседи ее осуждали, но и жалели. И только Клавдия, встречая несчастную бабенку, не забывала напомнить, что та сама собственное дитя загубила. А теперь убиваться нечего.
Тамара никогда не запомнила бы эту историю, если бы мама с бабушкой потом долго между собой не ругали Клавдию. И мать, и бабка за словом никогда в карман не лезли, да и деликатностью, это Тамара уже позже поняла, никогда не отличались, но жестокость Клавы Овсянниковой потрясла даже их.
Тамара перекусила купленными вчера блинчиками с творогом, подкрасила ресницы и губы, покрутилась перед зеркалом в очень шедшем ей сарафане и осталась довольна. Бабка считала, что сарафан слишком уж ее обтягивает, а Тамаре нравилось. Ей есть что показать, слава богу. Не то что Линке. Была тощая, такой и осталась.
К вечеру изнуряющая жара спала. Нужно вечером огород полить, напомнила себе Тамара. Раньше ее злило, что бабка, кроме овощей, ничего не сажает. У Лины в саду цветов было много, и Тамаре хотелось иметь такие же. Сейчас она соглашалась, что от цветов одни хлопоты, а толку никакого.
Новый Сережин дом находился недалеко, на соседней улице. Тамара, конечно, почти каждый вечер мимо особняка из красного кирпича прогуливалась, но Сергея ни разу не видела, а позвонить в звонок на глухом высоченном заборе так и не решилась. Даже странно, раньше она никогда особой робостью не отличалась.
Впрочем, не странно. Она прекрасно знала, почему не тянет руку к звонку. Потому что предполагать, что Овсянникова хотят убить, – это одно, а произнести это вслух, рассказать об этом, самой влезть в чьи-то игры – совсем другое.
Сегодня Тамара решительно подошла к закрытым воротам и нажала кнопку звонка. Ей было страшно.
Она звонила и звонила, но никто не отвечал.
Надо идти к Клавдии, тоскливо подумала Тамара. Медленно отошла от ворот и двинулась по безлюдной улице. Потом зачем-то свернула направо, на боковую улицу, обходя особняк главы местной администрации. Черную пыльную «Тойоту», почти скрытую кустами акации, она увидела случайно. «Тойота» жалась к покосившемуся забору, за тонированными стеклами ничего не было видно, но Тамаре казалось – Сережу поджидает убийца.
Машина стояла между участками на крохотном пятачке. Если бы она принадлежала кому-то из соседей, ее поставили бы поближе к собственным воротам.
Тамара дошла до конца улицы и опять свернула направо, к дому неприветливой тетки Клавдии.
Машина может принадлежать кому угодно. Не станут убийцы светиться на крохотной улице, где каждый незнакомец вызывает вполне понятное любопытство. Или станут?
Она понятия не имела, как ведут себя наемные убийцы.
Самое правильное, понимала Тамара, рассказать сейчас все, что знает, Клавдии, а потом сразу же, немедленно, бежать отсюда, навсегда забыв опасную и ненужную информацию.
Она бы так и сделала, если бы ей не хотелось выйти замуж за Овсянникова. А хотелось ей очень.
Не свернув к дому Клавдии, Тамара подошла к калитке подруги Лины. Подруги, которую знала столько же, сколько себя. На которую злилась, которой завидовала и у которой так удачно и в то же время неудачно отбила Костю.