Тамара купила восхитительно пахнущую буханку черного хлеба, не удержалась, отломила кусочек от корочки, съела и, перейдя на теневую сторону утопающей в зелени садовых деревьев улицы, медленно пошла домой.
Она отметила, конечно, что входная дверь оказалась открытой, но испугаться не успела, только удивилась – ей казалось, что дверь она заперла. Испугалась она через мгновение, когда сидевший на ее кухне Филин ласково произнес:
– Привет.
Библиотека почти не изменилась. Сделали ремонт, заменили книжные шкафы, но сама атмосфера тихого спокойствия осталась прежней, как при бабушке. Она раньше заведовала библиотекой, и Лина приходила сюда почти каждый день. Теперь заведующей стала бабушкина подруга.
– Здравствуйте. Антонина Ивановна работает сегодня? – обратилась Лина к сидевшей в углу за стойкой совсем молоденькой девушке.
– Работает, – кивнула та, разглядывая Лину, и хмуро спросила: – А зачем она вам?
– Я ее давняя знакомая.
– Линочка, – обрадовалась появившаяся из глубины книжного зала Антонина Ивановна. – Заглянула ко мне? Вот умница. Хочешь чаю? У меня есть пирожки и печенье, сама пекла.
– Спасибо, – отказалась Лина. – Жарко очень. Я печенье сухим пайком возьму. Антонина Ивановна, я у вас кое-что спросить хочу.
– Пойдем. – Новая заведующая провела Лину в кабинет, совсем не изменившийся, почти такой же, как при бабушке. – Столько лет прошло, а все-таки не хватает мне Полины. Поговорить не с кем, я да две молодые девчонки, вот и вся библиотека. Что случилось-то?
– Ничего не случилось, – успокоила ее Лина, присаживаясь за стол напротив нее. – Мне Николай Иванович сказал, что бабушка интересовалась вашими тогдашними событиями. Вам она ничего не говорила?
– Какими событиями? – не поняла Антонина Ивановна. – Она всегда всем интересовалась, и политикой, и вообще.
– У вас бандита какого-то там летом убили…
– А-а, было такое. Убили одного парня, я уже не вспомню, как его звали. Убийц, по-моему, так и не нашли.
– А бабушка с вами про это убийство не разговаривала?
– Разговаривала, наверное. У нас редко кого убивают, ты же знаешь. Но такого, чтобы она как-то по-особому этим интересовалась, я не припомню.
– Антонина Ивановна, можно я тогдашние газеты посмотрю?
– Смотри, конечно, – улыбнулась старая женщина. – У нас и ксерокс есть, печатай, если что заинтересует. Хочешь убийцу поискать?
– Сама не знаю, чего хочу, – призналась Лина.
Ничего нового из газет она не узнала. Труп Леонида Ковшова, предпринимателя, был обнаружен в реке рыбаками, убийц так и не нашли. Она зачем-то отксерила себе фотографию Ковшова, лицо вроде бы казалось знакомым. Впрочем, у нее плохая память на лица.
С Костей она столкнулась, едва выйдя из библиотеки, и по дороге к дому опять почувствовала, как тягостно с ним молчать.
– Ты когда уезжаешь? – не выдержала Лина.
– Это зависит от тебя, – задумчиво произнес он. – Я без тебя не поеду.
– Костя, – попросила Лина. – Перестань. Это невозможно, и ты прекрасно это понимаешь.
– Почему? – Он остановился и одной рукой повернул ее к себе. – Я люблю тебя. И ты меня любишь. Почему мы не можем начать все сначала?
Еще совсем недавно Лина была уверена, что, несмотря ни на что, любит Костю и будет любить вечно. Теперь она так не считала.
– Сейчас мы с тобой совершенно чужие люди.
– Я люблю тебя.
– Нет, – уверенно произнесла Лина. – Не любишь.
– Откуда ты знаешь? – криво усмехнулся он.
– Знаю.
Любил бы, не стал бы ждать столько лет, давно приехал бы в Москву и сделал все, чтобы она его простила. Во всяком случае, попытался сделать.
– Я не мог к тебе приехать. – Он так и не разучился угадывать ее мысли. – Мне было невыносимо видеть тебя замужней.
– Хватит, Костя. Не надо. Я тебя прошу. – Лина остановилась, взявшись рукой за собственную калитку.
– Пойдем на речку?
– Я уже купалась сегодня.
– Ты поэтому не ходишь со мной купаться?
– Что? – не поняла Лина.
– Ты не ходишь со мной купаться, чтобы показать мне, что мы чужие люди? – Сейчас он поразительно напоминал ей Стаса. То же выражение глаз, тот же наклон головы. Те же слова.
– Я хожу на речку одна, – терпеливо объяснила Лина. – Потому что люблю купаться утром, до жары, а ты любишь поспать. Раньше любил, во всяком случае. А я привыкла жить, не сверяя с тобой свои поступки. Извини, если тебя это обидело. Пока, Костя.
Лина толкнула калитку и, не оглядываясь, пошла к дому.
– Привет, – повторил Филин. – Заходи и закрой дверь.
Тамара прикрыла дверь, переступив непослушными ногами, и почему-то со злостью подумала о Лине – та на ее месте, наверное, упала бы в обморок от ужаса, и ей было бы не так страшно, как сейчас Тамаре. И вообще, к Линке никакой Филин никогда бы не пришел, она киллеров только в кино видела, а на рынок ходит лишь покупать продукты и знать не знает, что значит стоять за прилавком в любую погоду.