На вопрос о родах (его задала Ким, еще за первым блюдом) Шанталь скромно потупила взор.
— Что бы мужчины ни говорили, им этого не понять, — сказала она, выразительно взглянув на Джастина. Джейни было любопытно, в этом ли причина неприязненного отношения Шанталь к мужу, или это всего лишь одна придирка среди неисчислимого множества.
После этого разговор почему-то зашел о занавесках, начавшись с тех, стоимостью двадцать тысяч долларов, которые Ким присмотрела для их с Полом нью-йоркской квартиры. Джейни реагировала на застольную беседу надлежащей мимикой и учтивыми звуками, но при этом не могла побороть головокружение. Возможно ли, чтобы на свете было столько денег? Двадцать тысяч на украшение одного окна! В городке, где она росла, все играли в теннис и в гольф, но притом не брезговали вырезать купоны, дающие право на скидки, и радовались, когда покупали мясо для жарки по полтора, а не по три доллара за фунт. Она была в этом мире чужой, тем не менее не видела причин, почему бы в него не вторгнуться — и не остаться надолго. Изучая Шанталь, Джейни думала, что не уступает той в привлекательности, хотя понимала, что ей недостает элегантности. Что ж, элегантности можно научиться. Она стала почти бессознательно подражать тому, как Шанталь держит вилку, как прикасается салфеткой к уголкам рта.
Справа от Джейни сидел Джастин. Она чувствовала, что он ею заинтересовался. То, что он женат на Шанталь, делало и его интересным: Джейни уже размышляла, трудно ли заманить его в постель. Ею руководил не злой умысел, а свойственное молодости желание испытать свои силы. Она с улыбкой повернулась к Джастину:
— У вас тоже есть яхта?
Джастин удивленно на нее посмотрел, словно решил, что она шутит.
— Нет. У родителей Шанталь вилла в Мужене. — И он по смотрел на Рашида, занятого на другом конце стола беседой с Полом и одним из арабов. Проследив его взгляд, Джейни спросила:
— Вы работаете на Рашида?
— Я занимаюсь инвестициями.
— Ясно. — Джейни понимающе кивнула, хотя не знала, где расположен Мужен и что подразумевается под инвестициями. Она была девственно-чистым листком, на котором можно было написать что угодно — она все запомнила бы, ведь ее память не была ничем отягощена. Джейни стала расспрашивать его о бизнесе. Она удивительно мало знала о мужчинах, но Джастин почти сразу воодушевился, и она сделала мысленную зарубку: вот, значит, как можно привлечь мужское внимание!
После основного блюда все на ее конце стола были пьяны, Роберт сыпал скабрезными шуточками. Джейни узнала, что Джастин родом из Буффало («Буффало! — воскликнула она. — Скучное местечко!»), что он младший партнер в фирме и окончил Йельский университет. Она как будто случайно коснулась коленом его ноги, он не отодвинулся, и она усилила давление. Джейни чувствовала, что он ее жаждет, и, как после секса с Рашидом, была опьянена своей властью, способностью притягивать мужчин. Это походило на наркотик.
Когда подали большое блюдо малины, рядом с Джейни вырос Йен. Наклонившись к ней, он прошептал, что ей звонят. Она посмотрела на него с недоумением подвыпившей женщины, но он взглядом не дал ей возразить. Она посмотрела на Рашида: тот буквально гипнотизировал ее, как змея лягушку. Последовал чуть заметный кивок.
Джейни встала и схватилась за спинку стула, чтобы не зашататься. Значит, момент настал? Что ж, она готова: обслужив Рашида, она вернется к столу. Никто не будет знать, что у нее завелись лишние три тысячи долларов. К собственному удивлению, она чувствовала себя так, словно замыслила преступление. Йен привел ее в просторное помещение с длинными скамьями и кофейными столиками. В углу был золотой бар, посередине — паркетный танцевальный круг.
— Кому понадобилось мне звонить? — спросила она со смешком.
— Я не задаю вопросов, — ответил Йен немного смущенно. — Хозяин здесь не я.
На этом сюрпризы не кончились: он повел ее не в спальню, а вниз го винтовой лестнице, в каюту, служившую, как видно, кабинетом. Извинившись, он исчез за дверью.
За резным французским столиком сидел один из арабов, которого она только что видела за обеденным столом. Он жестом предложил сесть и ей.
— Мистер Рашид о вас хорошего мнения, — начал он. — Он предлагает вам погостить у него на яхте.
Этого Джейни никак не ждала, хотя слышала, что на яхте у Рашида есть девушки и что он им платит. Она не думала, что он настолько ею заинтересуется: ведь на ленче он почти не обращал на нее внимания.
— Зачем? — спросила она со смехом.
— Не могу сказать, — пробормотал араб. — Но он предлагает вам десять тысяч долларов в неделю.
Джейни потребовалось усилие, чтобы не расхохотаться. Ситуация была смехотворной: как она очутилась на яхте у богатого араба, как дожила до такого царского предложения — 10 тысяч долларов в неделю за секс с ним? Она едва не выбежала вон из каюты. Естественно, она обязана отказаться, вернуться в Париж, попытаться найти работу манекенщицы! Но Джейни тут же вспомнила, что у нее нет денег на обратный билет, и занялась мысленными подсчетами. Она тратила в месяц примерно
2 тысячи долларов; значит, 10 тысяч позволят ей целых пять месяцев не искать работу. Можно будет провести на яхте неделю, а потом снова стать хозяйкой собственной жизни, возможно, даже завести постоянного молодого человека, вроде Джастина.
— Вы согласны? — спросил араб.
— Конечно! — выпалила Джейни. Выпитое за ленчем вино придало ей смелости.
— Очень хорошо. В таком случае подпишите это. — Он подо двинул ей листок бумаги. — Пустяки, соглашение о соблюдении конфиденциальности. Вы даете обязательство ничего не рассказывать прессе о мистере Рашиде. Ничего о нем не писать. В случае нарушения…
— Что тогда? Меня убьют? — От страха Джейни попыталась пошутить, но собеседник ничего не ответил. Он сидел, не сводя с нее черных глаз.
На принятие решения ей потребовалась одна секунда. 10 тысяч долларов — слишком соблазнительная сумма, а представить себя дающей интервью о Рашиде, тем более что-то о нем пишущей она не могла при всем старании. Взяв у араба серебряную ручку, она подписалась отчетливым школьным почерком. Потом, откинувшись в кресле, еще раз попробовала пошутить: