О людях. И прекрати паясничать. Ничего смешного.
«Бу-бу-бу. Относись проще. Согласен, та еще комедия, когда друг друга режем. Но не мы виноваты, что многие людьми только притворяются. А поскреби их немного или отпусти поводок, - такая зверюга выглянет, что крокодил испугается. Главное, мы не такие и с такими будем бороться. Поэтому нужно сохранять позитивное мышление. Если не в курсе, это когда вокруг смерть и ужас, а ты смотришь на солнце и улыбаешься. Солнцу, а не ужасу. Оно ведь завтра тоже будет светить. И после завтра. А будущее обязательно должно стать лучше, чем вчера»
- Так вот, не только мобы нападают. Они тебе со мной не страшны, если далеко отходить не будешь. Есть еще и люди. Хотя какие там люди. Нелюди. От человека одна оболочка. Убийцы, насильники, звери хуже некуда…
Так Худой и шел по мостовой, слушая то Мирона, то свою вторую личность, комментирующую слова рыцаря. Асфальт приятно грел стопы. Солнце - все остальное. Интересно, а обгореть теперь можно? Или солнечные ожоги, как и туалеты, превратились в фикцию? Предстоит выяснить. Вообще, ему много чего предстоит. В первую очередь, выучить законы, по которым живет новая реальность. Стать героем. И не свихнуться окончательно до завершения экзамена. То, что высока вероятность умереть раньше, Худого не заботило. Смертны все. Ну знает он максимальную продолжительность своей жизни, и что? Да ничего! Цель ведь не пройти экзамен, а сделать все, что наметил. И смерть здесь опасности не представляет. Просто состояние неудачи. Был. Пытался. Не вышло. Ок. А вот сумасшествие… Оно, да, пугало. Хорошо, если он просто перестанет существовать. Щелчок пальцами, и тебя больше нет. Даже если на его месте возникнет кто-то другой, - тоже не страшно. Сам-то об этом никогда не узнает. Совсем другое дело, если разум начнет пропадать и появляться. Раз, - ты с Мироном. Два, - стоишь над его трупом, сжимая окровавленный нож. Нет, такого ему точно не надо. Если вдруг… То сам себя прикончит. Пусть даже два раза подряд, с учетом двух возрождений. Лишь бы не превратиться в монстра.
- Так вот, из атрибутов сила влияет на…
«Полностью согласен. Смерть лучше сумасшествия. Кстати, ты заметил? Мы почти не спорим. Интересно, почему?..»
Через некоторое время после начала марша, Худому понадобился привал. Просто вдруг понял, - еще немного и очередной шаг уже не сделает. Что удивительно. Сколько они успели пройти, километров шесть? Вряд ли больше. Солнце даже за домами не спряталось, только краем едва цепляет крыши. До заката часа три, минимум.
Словно услышав мыли Худого, рыцарь внезапно остановился. Покрутился по сторонам, явно высматривая возможную опасность. Затем обернулся к спутнику и бухнул:
- Торговый район. Судя по отсутствию меток, ничейный. То есть территория банд. Ты как вообще? Нужно быстро пройти насквозь. Если что, бежать сможешь?
Сам рыцарь, казалось, ни капли не устал. Шагал и шагал до этого, уверенно громыхая сабатонами по мостовой. Не человек, а робот.
- Прости, Мир, – Криво улыбнулся Худой. – Только хотел попросить о привале. Я почему-то не могу дальше. Уже и через силу себя заставлял, и мышцы на ходу разминал, но без толку. Каждый шаг короче. Будто завод кончается.
Рыцарь хлопнул себя перчаткой по лбу.
- Во, я дурак! Когда ж запомню, что со мной нуб?! В общем, надо было сразу сказать, как понял, что устал. Тогда бы и место подходящее нашли. А здесь, брат, останавливаться нельзя. Нарвемся на уворотчиков, я в село на респ, а куда тебя кинет, одному рандому известно.
«Респ? Рандом? Уворотчики? Нуб?»
- Короче, - Мирон развернулся и присел. - Забирайся на плечи. Час-другой пронесу, а там видно будет.
Худой спорить не стал. На плечи, так на плечи.
- Оу! Горячо! – Отшатнулся он от рыцаря. – Ты как в этом ходишь!?
- Сильно? Потерпеть можешь? – Проигнорировал вопрос Мирон.
Худой приложил ладонь и тут же отдернул. Доспех жёг так, что можно жарить яичницу.
«Ах-ха-ха!!! Жарить! Яйца! Ыыы!!!»
- Да как так-то? Почему такой горячий, мы ведь в тени! Блин, была б одежда...
- Что «блин»? Что «почему»? Ты из кокона! Пару ожогов не вытерпишь?
«Мирон явно встревожен.» - Прокомментировал ситуацию внутренний голос. Былое веселье сгинуло без следа.