– Я поговорю с королевой, попытаюсь ее убедить пойти на переговоры во имя избежания никому не нужной войны и восстановления былой дружбы между вашими народами. – С горячностью ответила девушка.
– У вас доброе сердце, сударыня, впрочем, иного и быть не может. – Элен показалось, что кот улыбнулся ей, во всяком случае, в желтых глазах лучилась теплота.
– Сэр Бастет, я очень рада нашему знакомству и я постараюсь помочь вам. В Милории больше не должно быть жестокостей, нигде их быть не должно.
– Благородное человеческое дитя, отрадно слышать мне слова ваши и видеть в глазах ваших заботу, но оставьте все это. Я – воин в самую первую очередь, и знал, на что иду. Смерти я не боюсь и не страшусь предстать пред Создателем, ибо все, что я не делал, было по совести и не наперекор чести. Я спокоен и моя судьба только в руках Всевышего.
– Но вы не заслуживаете кары! Королева поймет, я уверена.
– Я тоже надеюсь, что пойму. – Дверь резко распахнулась и Моргана в сопровождении стражниц вошла в залу. – Уведите пленника.
– Я вам даю слово, что постараюсь ее убедить, сэр Бастет, обещаю. – Утихающим голосом прошептала Элен черному коту-великану, которого уже выводили из приемной залы.
– Я верю вам, дитя. Да сопутствует вам свет во мраке, ибо скоро тьма поглотит все вокруг. – Это были последние слова Саблезубого, уводимого стражей.
Дверь затворилась, тишина накрыла вакуумом обеих дам, на кратчайший миг, давая собраться с мыслями и обуздать бурю эмоций, образовавшуюся за последние минуты. Переминавшаяся с ноги на ногу Элен не выдержала первой:
– Ваше Величество, мне нужно с вами поговорить на счет сэра Бастета.
– Это подождет. Вижу, вы прониклись симпатией к этому пантероликому, но предупреждаю вас, все урдаканцы весьма хитры в речах и оболванить могут в два счета. Так что советую вам выкинуть из головы милосердие по отношению к нашему пленнику, я вижу, вы прямо-таки переполнены состраданием. – Перебила королева собеседницу.
– Но я хотела вам передать суть нашей беседы.
– Попозже, дорогая. Сейчас мы идем в храм. По дороге сможете кратко пересказать вашу беседу с сэром Саблезубым, а там уже решим, как поступать с ним. Сейчас меня беспокоит ваша судьба. Обращение входит в последнюю стадию. Periculum in mora. Опасность сия в промедлении.
– Тоже сказал и Бастет. – Проговорила себе под нос девушка.
– Вы что-то сказали? – Переспросила ее Моргана.
– Да нет. Просто. Мысли вслух.
Они шли по тихой пустынной улочке в сопровождении двух стражей, следовавших на почтительном расстоянии, сумерки сглаживали и растушевывали очертания домов, солнечные камни тлели и обещали разгореться в скорости. Разговор не клеился, Элен мучительно подбирала слова как раз в тот момент, когда кошка первой нарушила тягостную тишину:
– Извините, я была, вероятно, резка, когда прервала ваш порыв пересказать мне вашу беседу с сэром Бастетом, просто я была уязвлена его пренебрежительным тоном и отказом от беседы со мной. Вы не могли бы сейчас вкратце поведать о его цели и предназначении?
– Я не знаю о его истинных целях, Ваше Величество, сэр Бастет мне ничего не сказал о них, но он поведал мне о готовящейся войне со стороны его короля. Также сэр Бастет упомянул, что вы и ваша дочь, уж извините, передаю дословно: оскорбили чем-то короля и его сына. Отсюда и весь сыр-бор. – Элен выжидающе посмотрела на королеву, но та не выказала ничем, что ее зацепили произнесенные слова.
– Элен, вы не представляете себе кто такие урдаканцы. Они невежественны в основе своей, их не интересует прогресс и наука, слово «мир» они приравнивают понятию «трусость», война и сражения – смысл их примитивной жизни. Да они ходят на четвереньках, словно дикие волки!
– Но сэр Бастет мне показался отнюдь не диким, а вполне воспитанным и приличным котом. – Попыталась встать на защиту урдаканца девушка.
– Бастет такой же, как и его король, а я хорошо знаю Баюна. Это настоящая проблема для меня и моего государства в целом. Все равно, что проходя по дороге мимо кустов, заметить труп собаки и ничего не сделать. Будешь ходить каждый день мимо и постепенно наблюдать картину распада: тело собаки вздуется, набухнет, затем разорвется, выпуская наружу гниль с разлагающимися внутренностями вперемешку с копошащимися в них червями и жуками. И даже, когда воздух очистится от скверны трупа, когда на поверхности земли останутся лишь кости и шкура, даже тогда проблема не уйдет, она будет зримым бельмом, хоть и потускневшим. А все оттого, что вначале ты прошел мимо и не решил изначально эту проблему – не закопал собачий труп в землю. Вот и с пантероликими та же проблема – вовремя не решили и мучаемся уже сколько лет. А стоило один раз…