– Больше вам бояться нечего, милая. Темная сила ушла туда, откуда пришла. И не вернется более. Просчитался старый Абель, не ту ведьму выбрал. – Мария подошла к женщине, стоявшей на коленях, крепко обнимавшей и взахлеб целовавшей свою дочь. – Все позади, Катарина. Все позади.
Катарина благодарно посмотрела на спасительницу мокрыми от слез, но счастливыми глазами. Мария смотрела на мать с дочерью с нежностью и улыбкой, у ее ног, важно задрав голову вверх, прохаживался Мистер Мурлыка.
– Этот плут проскочил через незапертое окно и вцепился в подол моей юбки! Спросонья я не сразу поняла, что он от меня хотел, а уж потом, подойдя к окну, куда собственно этот Мистер меня и тащил, увидела пламя. Я сразу поняла, что нехорошие дела творятся на отшибе и моим девочкам нужна помощь. Так что мы с этим господином поспели как смогли, года уже не те, чтобы мне, как молодой лошадке галопом скакать. Слава Всевышнему, мы успели.
– Вы даже не представляете, как вы быстро бегаете, Мария! Вы еще ничего для пожилой леди. – Элен пожала руку старушке.
– Я еще и не то могу. – Хихикнула Мария Бриль.
– Дорогая, вставайте и идемте ко мне в дом. Там умоетесь, переоденетесь. Одежду для вас я найду. Останетесь у меня жить. Вы мне давно родными стали и что скрывать, люблю я вас. – Мария Бриль положила Катарине на голову свою сухонькую старческую ладонь и с любовью гладила по растрепанным волосам. Вдова осторожно взяла эту ладонь в свои руки и поднесла к губам.
– Это великая честь для нас. Для меня и моей дочери.
Пожилая женщина была растрогана от нахлынувших чувств и ее испещренные морщинами глаза заблестели от проступившей влаги. Элен сама была растрогана от того тепла, исходившего от этой троицы и нос защипало от новой подступавшей волны слез.
– Элен, милая подруга, спасибо тебе за ту помощь, что ты нам оказала. Тебе сильно досталось из-за нас. Останься с нами, у меня давно нет подруг, а ты мне как сестра будешь. Да и Аннушка к тебе привязалась. – Катарина подошла к Элен и взяла ее руки в свои.
– Я тоже к вам привязалась, Катарина. Ты очень добрая и милая, а Аннушка просто прелесть. – При этих словах девочка широко улыбнулась, подбежала к Элен и обняла ее за талию. – Но меня ждут в другом месте и мне нужно вернуться, поэтому я не могу остаться здесь навсегда.
– Как жаль, жаль…
Подул легкий теплый ветерок, обдувая трех женщин и одну маленькую девочку. Из него словно иголкой тонкой в уши Элен вонзился шепот, сначала неразличимый, но потом четко сформировавшийся в одно слово: «пора».
Девушка знала, что это означало. С легкой горечью и грустью, она высвободилась из объятий Аннушки, и напоследок погладив ее детскую головку, поцеловала в обе щечки.
– Аннушка, ты чудесная девочка, у тебя все в жизни будет хорошо. Не давай себя в обиду и всегда заботься о маме. Она у тебя ангел.
А затем она поклонилась коту, сидевшему рядышком и не сводившему с нее горящих лунным светом глаз.
– Мистер Мурлыка, знакомство с вами для меня честь. Спасибо, что успели. Заботьтесь о них и дальше, вы им очень нужны, как и они вам.
Кот зажмурил глаза и что-то промурлыкал в ответ.
Элен повернулась к Катарине и крепко обняла ее, а после поклонилась Марии в знак уважения. Отходя от новых знакомых, ставших ей близкими, она обернулась и выкрикнула дрожащим голосом:
– Я никогда вас не забуду! Катарина Флорис, никогда не сдавайся и не давай себя в обиду, ты сильная и чистая душа и они это теперь знают! Аннушка! Мария Бриль! Вы навсегда останетесь здесь!– Ладонь легла на левую сторону груди. – Я вас не забуду! Прощайте!
Шепот в голове Элен усиливался и подсказал ей дорогу к другому миру. Было очень страшно, но преодолевая ужас, недавно пережитый и глядя в глаза бушующему пламени догоравшего дома, девушка, сделав над собой неимоверное усилие, шагнула в огонь. Сзади долетели обрывки слов, растворяясь в дыму; два голоса догоняли, крича одновременно горестно и торжественно:
– Мы тебя никогда не забудем, Элен! Никогда! Спасибо тебе, Элен….
Огонь совершенно не причинял вреда девушке, и дышать можно было спокойно, не боясь задохнуться, что в очередной раз удивило Элен. Шепот стих, но вместо него вокруг распространялся свист оглушительный и невыносимый. Прикрывая уши и щурясь от неприятного ощущения сверла в голове, Элен делала шаг за шагом. Внезапно огонь пропал, пропало все вокруг, что было осязаемо глазу, вокруг была пустота мутного непонятного оттенка, но, тем не менее, не позволявшая провалиться идущей в ней девушке. Впереди что-то забелело и стало увеличиваться в размерах и, разрастаясь, отдаляло и развеивало пустоту. Наконец белизна поглотила все вокруг своей нестерпимой яркостью и Элен зажмурила глаза не в силах терпеть ослеплявший белый свет. Сверлящий свист резко стих.