Пишу стихи, или так, отороченность рифмой? Но гласить не умею красиво: С возвышенностью неранимой И с мягкостью связок - человеколюбиво.
Без слов паразитных в речевом механизме, Звуков гласных, замещающих паузы. Я всерьез задумался о языковом вандализме, Мутации каждой извергаемой фразы.
И болея за век XXI-ый, Срываясь в безумность его переката, Знаю, бессмертен, язык вожделенный, Упразднивший, частично, присутствие мата.
Воплощение ты первозданности Первосказанности. В современности, Попирающей рань. В поглощенности широкоэкранностью, Бессловесностью, умоляю, не стань.
Декабрь 2018
Фикус
Когда бегонии распроданы в цветочном, Я покупаю фикус в сплющенном горшке. За жизнь вцепившись, Каждый лист на дряхлом черешке, ко мне покажется прильнувшим.
Он рос из семя, тепличен и ухожен. Изобилье света, умеренный полив. Но потом каким-то образом отброшен Был грязною сапой в дренажный слив.
И подобрали, желая получить хоть что-то, Полурастоптанным поломанным цветком. В довесок закупочного опта, В межрядье втиснули безликим тюфяком.
Дал за него 20-ку и он того не стоил, Я, как и многие, подопытный коммерции, Но захотел влачится по инерции. И скрягам грузных кошельков, считаю, отомстил.
Принес домой, пересадил в рыхленный грунт. Растекшись бесформенною дрянью, Это нечто забилось в глиняный сосуд, Спускаясь к самому ничтожественному званью.
«Реанимация», подпорочки, примочки... Собрать скелет из хлорофилловых костей. К шпалере примотал, свитая узелочки На теле, с позволения сказать, ветвей.
Был безнадежен и не красен У смерти, присуща ли растеньям? Без лирик и вне вульгарных басен - Он просто сдох, повиснув в нитевых сплетеньях.
Пускай стоит, подумал, памятник провалу - Чан, водрузившийся на закуток флориста. Из любопытства воскресить, росил помалу, Зашторив тюль, как саван из батиста.
Через n-ый интервал поливов тщетных, Выстрелил из гумуса он треморным ростком. Среди богемы цветов великолепных, Карабкался к вершине, эдельвейсной, простаком.
На дюйм, на пядь; от фута к метру. Завистлива к размаху, опунция усохла. Ушками стрижа, на притаившуюся зебру, Полосатостью прожилок, походил он, не со зла.
Его владенья простирались жаркой Долиной подоконника, каньоном батареи... Шептала маттиола, своей назвать фиалкою; И зазывали феромоны пыльцою от лилеи.
Оберегал гостеприимно густым произрастаньем - Гоним из-под столов, ковров паук, Осел на влажных тропиков вазонный луг, Блошиным промышляя выпасаньем.
Мой фикус трепетно о прочих отзывался, Из семейства ботанического вида. И с фаленопсисом, почти не препирался - Не колосилась в корне, на доморощенных обида.
Дубом вымахав над шайкою калачика, А к приоткрытой пристроился фрамуге, Клал листы он в клёновые руки... Как же шумливы, неполиваемые с чайника.
Дек. 2018
Туманилось вчера
Туман поглощает нюансы, Сглаживает углы На строеньях, запрятанных в сланцы. Он пудра, сдутая с пастилы;
Белизна встряхнутой простыни Над кроватью смазанной площади. Хотя альбионность эту приписал кто-то осени, Не припомню туманность сезон позади.
Барахтались, пожалуй, с обеда, Натыкались на очевидности, Подбирав очертаниям совместимости. Выход в космос, как шаг из подъезда.
Эксцентрично руки колотили известь, Ноги, болтаясь, за что-то цеплялись. И когда, как бордюр выплывала примесь, Все тела стремленье оземь ударялось.
Хватались детишки за мокрые рукава Перегруженной от покупок матери, Как за хвостик кормильца хвостатого Мартышки в лесах на экваторе.
Дорога, съев сателлит - тротуар, Гнала на прохожих седан потеряшки. А пропойца, зажмурив глаз, упирался в бар, Похмелия сила протащила его в упряжке.
Кофе сумерек плеснуло в сливки И усталые лица, того же оттенка, Закивали друг-другу в затылки, Насущную замышляя во мгле переделку.
Не сбылось, - прозрачен улиц аквариум. Теплынь затопляет журчанием вод. Но к новой напасти, по признакам и основаниям, Ударяться сегодня нам о голый лёд. 7 дек. 2018
Значимее последующего
Будущьность в жадном глотке, Молока исключительно, беззубым ртом. Первой доброта селится в виске, В сердце колыбельная, юным голоском.
Интересно взрослых наблюдать подвиги, И ахово - разбитость у злодейского града. Естественно не помнят, их изводили колики И зомбовидную мать подкашивало у чада.
Обкакивались и срыгивали, Словарного запаса не существовала. Не умея сформулировать, похныкивали, Так отметая прочее, мама прибегала.
Заботливые и молодые Каждодневно созерцали подвиги: Ловчее ручки , движенья точнее, Перевернулся...пополз...встал на ноги.