У профессора были густые, слегка вьющиеся волосы каштаново-рыжего цвета и аккуратная не длинная борода похожего оттенка. Несмотря на преклонный возраст, у него практически не было седых волос. Подчиненные, которые прекрасно знали постоянную занятость профессора и его вечную сосредоточенность на очередной проблеме, угрожающей принять глобальные масштабы в любую минуту, шутили, что "его волосам было просто некогда поседеть."
— Профессор, не могли бы мы с вами поговорить наедине? — спросила Ини.
Хью Беккер удивился, заметив слегка растерянное — и как-будто потерянное — выражение лица робота, которое ему вовсе не было присуще.
— Конечно, — ошарашено пробормотал он. — Когда, мое сокровище, сейчас или позже?
— Можно и сейчас, если у вас есть время.
— Конечно, пойдем.
Робот Ини-Ниони был запрограммирован испытывать большое почтение и благодарность к своим Создателям. Тем с более неприятным чувством Ини осознавала, что вынуждена будет расстроить профессора, сообщив ему о своей проблеме. Но делать было нечего.
Хью Беккер и Ини-Ниони поднялись на лифте на двадцать восьмой этаж, где были временные апартаменты профессора. Он часто останавливался в Десяти Китах, и в гостинице держали специально обустроенную под него комнату.
На столе в вазе стояли свежие герберы — профессор их очень любил. Он предложил Ини присесть и они расположились друг напротив друга в комфортных креслах.
Тем временем, в соседней комнате, постоялец — а вернее постоялица — опустила бамбуковые занавески и настроила специальный прибор, способный слышать сквозь стену. Марше Зондерс пришлось дать взятку своему знакомому менеджеру в Десяти Китах, чтобы тот поселил её рядом с номером Хью Беккера.
События разворачивались именно так, как она и предполагала. Ини попросила профессора поговорить наедине и они оказались в его номере.
Сквозь небольшое потрескивание, Марша отчетливо услышала в наушниках голос Ини-Ниони.
— Мне очень жаль беспокоить вас по этому поводу, профессор, — сказала Ини. — Но я не могу в этом разобраться сама, поэтому решила с вами поговорить.
— Что случилось? — профессор сочувственно посмотрел сквозь очки на робота. Он знал, что X-vu сейчас начнет тысячу раз извиняться, прежде чем приступить к делу, и хотел облегчить ей задачу.
— На днях со мной произошел странный случай, — начала издалека Ини. Её золотые глаза по-прежнему выражали растерянность. — Я даже не сохранила это воспоминание, специально чтобы… но вы сейчас все поймете.
Хью Беккеру показалось, что X-vu слишком напряжена — это могло пагубно сказать на ее техническом здоровье. Он поспешил успокоить робота, так как понимал, что столкновение с неожиданным представляло для нее определенные риски: X-vu прекрасно справлялась в предсказуемых и прогнозируемых ситуациях, но неожиданности могли выбить ее из колеи — а такие сценарии были в её программе плохо отработаны.
"Эх, нужно было послушать Кнуста и более тщательно проработать реакции в непредвиденных ситуациях" — подумал профессор про себя.
— Ини, успокойся пожалуйста, — сказал он вслух. — Что бы не случилось, мы вместе в этом разберемся и всё будет хорошо. — поспешил он заверить робота.
Казалось, что Ини немного расслабилась.
— Позавчера Бэнти, мой помощник, проводил сканирование. Он делает это каждый вечер перед тем как я перехожу в режим подзарядки и обновления тканей. На этот раз я почувствовала, что он был чем-то озадачен, потому что, измерив концентрацию его внимания на работе, я поняла, что оно находится где-то еще. И тут я испытала странное чувство, — лицо Ини вновь приняло растерянное выражение. — Это то, что я никогда не испытываю — злость.
— Бэнти до того летал в облаках, — продолжила Ини, — что в какой-то момент уронил голографический выключатель на пол. Отчего я еще больше рассердилась! Я знаю это чувство — я ни раз его замечала в людях, но ведь это — недостаток отдельного человека… Мне стало так неприятно от поднявшегося напряжения в голове, что захотелось закричать на Бэнти. Но я сдержалась. Отчего у меня перегорела микро-группа нейронов в южно-центральном отсеке.
Профессор Беккер нахмурился. Случай был серьезный и непонятный. Откуда в Ини-Ниони реакции, которых они в робота не закладывали? Почему они появились сейчас, хотя робот совершенствуется уже десять лет?
— X-vu, моя радость, — сказал ученый, параллельно размышляя. — Давай так, если вдруг это случится еще раз — а это вероятно хотя бы потому, что мы уже имеем прецедент — ты не станешь сдерживаться и будешь реагировать так, как тебе подсказывает система, хорошо?
Ини кивнула в ответ.
— И вот ещё что, — добавил Хью Беккер с еще большей решительностью в голосе. — Мы с генеральными менеджерами проанализируем всю информацию, которая в тебя закладывалась в последнее время. Все вклады Создателей, с которыми в систему могло попасть что-то нежелательное. И… если еще что-то подобное произойдет, сразу же дай мне знать. И еще, старайся пока избегать людей с большим количеством недостатков… На всякий случай.
— Хорошо, профессор. Спасибо вам.
Они ласково посмотрели друг на друга. Казалось, Ини вполне успокоилась. Во-первых, разговор с профессором был позади, а, во-вторых, была большая вероятность, что вскоре все проясниться.
Находящаяся в соседней комнате Марша Зондерс сняла наушники.
"Есть!" она беззвучно сделала победный жест. Научная сотрудница ИЦБ не стала дальше тянуть и позвонила человеку, который ждал от нее новостей.
— Токку, привет! Я только что получила подтверждение. Наше изменение принесло свои плоды.
— Ты молодец, Марша! Думаешь теперь старик Беккер согласится на наши условия?
— Нет, еще рано. Это еще только начало. Пусть алгоритм раскроет себя в полной красе. Хьюго никогда не станет делать того, что может ущемить Ини-Ниони, не имея на то очень веских оснований. Они ведь как Пигмалион с Галатеей, крепко повязаны, и X-vu для него больше чем просто коммерческий проект.
— Ясно. Что ж, подождем.
— Подождем!
Марша отключила связь и устало утонула в мягком гостиничном кресле. Ну вот что вы теперь будете делать, профессор, подумала она.
Глава IV — Затишье перед бурей
На следующий день после разговора с Ини-Ниони, профессор Беккер собрал в университете ИЦБ экстренное совещание. Около трех часов, вместе с десятью генеральными менеджерами, они анализировали все вклады, сделанные создателями в X-vu за последнее время.
Сначала они посмотрели последний месяц и не нашли там ничего подозрительного. Затем посмотрели ноябрь, октябрь, сентябрь… и все остальные месяцы за прошедший год — опять ничего. Так как роботу X-vu было уже десять лет, то в последнее время вклады в него делались не так интенсивно, как в первые годы его существования.
После трех часов кропотливой работы, менеджеры решили, что едва ли имеет смысл анализировать информацию старше одного года. Было бы невероятно, если бы какое-то изменение годовой давности проявило себя через такой длительный срок. В таком случае, между изменением и нынешним поведением робота всё-равно было бы сложно установить чёткую взаимосвязь.
Что же касается профессора Беккера, вначале совещания он был настроен оптимистично и рассчитывал найти ответ в одном из последних изменений. Но, по мере того как работники ИЦБ все больше отдалялись от текущего месяца, Хью Беккер становился все мрачнее и мрачнее.
После просмотра декабря прошлого года, глава ИЦБ наконец сказал "стоп." Он попросил менеджеров, которые принимали участие в расследовании, пока не рассказывать о проблемах с X-vu общественности.
— Так как мы пока не понимаем, что пошло не так и повториться ли это снова, давайте не будем делать поспешных выводов, — сказал он собранию. — Вы же знаете журналистов и наших оппонентов — они всё переврут и приукрасят, лишь бы привлечь к себе внимание благодаря нашим проблемам.