— Уходим! — резко скомандовал Демиан, недовольно передёргивая плечами. Его голос почему-то звучал раздражённо.
Лис испуганно последовала за свои спутником, пытаясь понять, чем его рассердила. На улице Демиан уставился в небо, рассматривая звёзды.
— Дан`айры, как же я вас иногда не-на-ви-жу, — пробормотал он, ошеломив Алису. Такое мог сказать Сим. Но Демиан?! Великий Магистр! Благословенный!
Он повернулся к девушке:
— Всё нормально, не пугайтесь. Я терпеть не могу зелёную часть силы. И вообще не согласен с тем, как всё устроено!
Он призвал дракона. На обратном пути Алиса не осмелилась заводить беседу, чувствуя, что настроение Демиана всё же оставляет желать лучшего, но не понимала, что случилось.
У дома эрлан спустил Лис с дракона и простился, улыбнувшись напоследок:
— Думаю, вы не будете жалеть об этой поездке.
XXXII
— Куда тебя носило? — спросила взволнованная леди Гис, ожидающая девушку.
— На твою далёкую родину, в Рондор, — ответила Алиса, снимая шляпку и накидку.
Делия ахнула.
— Демиану приспичило посетить тамошний храм. Но столица устояла, не переживай.
— Нет, я не о том. Лис, идём!
Леди Гис совсем не по-светски потянула подругу к огромному зеркалу в нижнем холле. Рокруанка с неохотой подняла взгляд. И буквально села на пол. На неё смотрела Алиса, какой она была, когда в первый раз ступила на землю Аргон-Дайрана: сверкающие ясные зелёные глаза, нежный румянец на безупречных щеках и ярко-рыжие непослушные кудри ниже плеч.
— Я-а… н-нет… к-как? — заикаясь, спросила Лис.
— Не знаю… Воля Илисдора… Видимо, Демиан может и такое. Кажется, на твою долю досталось гораздо больше эрланских чудес, чем всем местным жителям. Не пора ли признать истинную веру?
— Да. Монотеизмом я сыта по горло, — Алиса с содроганием вспомнила монастырь. — Буду истинной почитательницей Демиана и Патрика. Ох! Я ничего не сказала Демиану, не поблагодарила… Я же в долгу перед ним… И за себя, и за Сима.
— А с Симом что? Кроме того, что он окончательно тронулся головой.
Алиса поняла, что Делию в рокруанские приключения эрланов не посвятили. Пожалуй, и она не станет этого делать.
— Так, к слову. Он за меня просил. В чём выражается безумие моего братца?
— Он решил стать рыцарем Ордена Трёх. Я, конечно, понимаю, что Редорт ему заменил в какой-то мере Аландора. Я не против. Но идти за ним в орден?! Самый строгий орден! Да он такой же рыцарь, как… даже не знаю, с чем сравнить.
Алиса вздохнула. Сим шёл в рыцари не за Патриком. Да какая разница… Значит, так нужно.
— Надеюсь, Благословенных он не станет доставать.
— Думаю, юный Демиан сам кого угодно достанет. Я слышала Патрика в день твоего возвращения. Не знала, что такое возможно. А своих героев увидишь на службе. Всех погибших на войне будут традиционно вспоминать в храме Гайдора.
Нетти долго не могла поверить своим глазам, когда подруга вышла к завтраку.
— Ох, если бы настоятельница видела! Уверена, что признала бы эрланских богов…
— Едва ли. Сказала б, происки бесов!
Наконец, было официально всем землям объявлено о завершении войны. Крылья возвращались в свои расположения. Была назначена дата всеэрланской поминальной службы, которая проходила одновременно во всех храмах эрланов, а сильные мира сего собирались на Гайдорском острове. Благодаря протекции Делии дамы получили официальные приглашения от Далена. Леди Гис также написала своему отцу, упомянув и несчастного Рита.
— Я попросила папу включить твоего друга в свиту; надеюсь, вам удастся встретиться.
— Хорошо бы. Я пыталась писать Андрису, но без точного адреса письмо вернулось.
Делия должна была впервые появиться в обществе после мятежа, но она оставалась абсолютно спокойной. А Лис, наоборот, волновалась за всё и вся: будет ли Андрис; сможет ли она поговорить с Демианом. Как пройдёт встреча с Элеондором. Все ли хорошо с Илисимом и Патриком, которые не давали о себе знать с последней встречи.
На остров дам доставили всадники Хёллендола. Лис была рада пересечься с предводителем. Дален выглядел постаревшим. Он и был сильно старше большинства мятежников. Лидер принял решение вернуться к командованию Серебряным крылом, раз Ленокс подал в отставку. Вступление Ленокса в орден не укладывалось ни в чьей голове. Дален винил во всём влияние Редорта, хотя к самому Патрику относился с искренним дружелюбием и благодарностью.