С Димоном Санька столкнулась посреди недели, когда бдительность была усыплена его долгим отсутствием. С букетиком маленьких красных розочек, рядом с видавшим виды «гольфом», наследником еле живого «опелька», с жалко — заискивающим, щенячьим выражением грубоватого лица, он улыбнулся и робко двинулся ей навстречу.
— Саш, привет. Я тут пожил без тебя и понял, что невмоготу. Поехал к твоей маме, а она говорит, ты у меня. Мы с ней чуть с ума не сошли, пока тебя искали. Где ты была? — И, не дожидаясь ответа, продолжал: — В понедельник на смене был, а вчера подъезжаю, смотрю — ты уже за поворотом исчезаешь. Я за тобой — а тебя нет. Как испарилась. — Димон выдавил нечто, похожее на смешок, и, как бы опомнившись, протянул цветы: — Это тебе. Бархатные, как ты любишь.
Санька машинально взяла букет. Господи, ну как сказать? Сил нет смотреть в эти глаза, полные преданности и всепрощения. Она отвела взгляд и промямлила куда-то в сторону:
— Дим, не надо. Я не могу, я не готова.
Он растерялся. Видимо, надо сказать что-нибудь более сильное, значимое, чтобы она поверила и вернулась. Димон набрал полные легкие воздуха и выдавил из себя то, что еще ни разу в своей жизни не говорил:
— Сань, я… тебя… я тебя люблю. — Сказал и стало легче, слова полились сами собой: — Не могу без тебя. Пожалуйста, поехали домой. Отец тебя ждет, он хочет извиниться. Мама тоже. А я просто не могу без тебя. Если хочешь, снимем квартиру, я подсчитал, если возьму еще одну смену, то как раз будет хватать.
По Санькиному лицу текли ручьи. Она не думала, что будет так тяжело. Но тут из-за поворота показался капот серебристой «ауди»: Валера немножко проехал вперед, чтобы посмотреть, что же ее так задерживает. Санька смахнула слезы и быстро сказала:
— Дим, извини. Мне очень тяжело, честно, но я должна идти. Меня ждут, — и поспешила прочь. Димон похлопал глазами, но оправился и рванул за ней. Догнал, схватил за руку и развернул к себе.
— У тебя что, кто-то появился? Так быстро? Когда успела?
— Пусти.
— Не ври, не может быть. Просто треплешь мне нервы. Зачем?
Санька выдернула руку и побежала. Заскочила в машину и прошептала:
— Быстрей, быстрей.
Бросила взгляд на удаляющуюся фигуру Димона, на его растерянное лицо и, испустив вздох, больше похожий на стон, откинулась на сиденье.
— Это кто? — с прохладцей спросил Валера.
— Я с ним прожила пять лет.
— Ты с ним рассталась из-за меня?
— Нет. Мы поссорились, а через два дня я встретила тебя в банке. Судьба, — улыбнулась Санька и нежно погладила его коленку.
Валера снова посмотрел на нее тем странным взглядом, который она в последнее время все чаще на себе ловила и не могла понять. Он ее смущал. Санька опустила глаза и обнаружила, что до сих пор сжимает в руке скромный букетик из красных бархатистых розочек. Она опустила стекло и, не глядя, вышвырнула цветы. Валера слегка поморщился и строго сказал:
— Можно было это сделать и в урну.
Санька смутилась окончательно, чувствуя, что любимый ею недоволен. Она затравленно втянула голову в плечи и тупо уставилась в окно.
Дома Валера попытался разрядить обстановку расспросами о Димоне. Санька послушно рассказывала, где он живет, кем работает, но ее эти разговоры не вдохновляли. Ей было неловко, а Валера, напротив, почувствовал некоторые новые ощущения: легкий укол ревности, которую он, впрочем, полностью контролировал, повлек за собой сексуальное желание. Он даже намеренно растил в себе чувство ревности, чтобы желание было сильнее. Это была своего рода игра, погоня за яркими ощущениями. Санька была счастлива оттого, что Валера ее по-прежнему хочет, и переживания от встречи с Димоном притупились.
Вообще-то в последние дни ей не раз приходилось втягивать голову в плечи. Жить с идеалом оказалось не так-то просто. Надо было постоянно контролировать свои слова, поступки. Еще по дороге на курорт она, помнится, сказала нечто залихватское и была тут же облита ледяным душем: «Саша, я многое готов терпеть в девушках, но только не грубость. Меня пугают грубые люди, я от них бегу». Это прозвучало как угроза, и Санька тогда впервые по-настоящему испугалась. Она изо всех сил старалась быть деликатной, демонстрировать хорошее воспитание. В Египте она изъявила восторженное желание ездить на экскурсии, потому что, во-первых, ей было действительно интересно, а во-вторых, она хотела показать свою развитость и любознательность Валере. Но, как ни странно, он остался недоволен. Еще бы, он все это уже видел, а приехал за тем, чтобы валяться, купаться и заниматься сексом. Поэтому экскурсии были только в первый день на фоне недовольно поджатых Валериных губ, остальные дни они валялись, купались и занимались сексом. Санька делала все, в чем в свое время отказывала насмотревшемуся порнухи Димону. Делала с удовольствием, а не только чтобы угодить. Вообще говоря, ей были чужды выкладки из глянцевых журналов вроде «как привязать мужчину с помощью постели». Она не читала глянцевых журналов и не стремилась искусственно привязать Валеру. Санька искренне полагала, что они и так связаны судьбой, отдавала себя всю без остатка и страшно боялась вызвать неудовольствие любимого.