Кабина управления на spaceboat так и называлась: кабина управления. В отличие от больших гражданских (научных, пассажирских и грузовых) и военных космолётов, где для обозначения такого же помещения использовалось слово «рубка». Почему в одном случае было так, а в другом – иначе, объяснить не мог никто. Эта этимологическая кутерьма из морских и авиационных терминов давно жила какой-то своей жизнью, а людям оставалось лишь её принимать и использовать по назначению.
На камбузе Мигель и Конвей уселись за столик. Георг поставил перед людьми широкие низкие стаканы из небьющегося стекла, бросил в них по паре кубиков льда из морозилки и остался стоять, всем своим видом демонстрируя недовольство.
Конвей плеснул в стаканы виски.
– Ну, на дорожку, – провозгласил.
– Поехали, – поддержал Мигель.
Чокнулись. Выпили.
Ледяной виски незаметно проскользнул в желудок, согрел его, быстро и весело поднялся выше, к голове. Там, впрочем, и так уже хватало всякого.
– Не передумал? – спросил блюзмен. – А то, может, всё-таки к девчонкам?
– Фигня, – сказал Мигель. – Всего-то ноль целых семьдесят три сотых астрономических единицы. – Тридцать шесть часов, и мы в Луна-Сити. Да, я забыл спросить, извини. У тебя-то как со временем?
– До пятницы я совершенно свободен, – заученно ответил поэт. – Ну что, по второй?
– Хватит пока, – сказал Мигель. – Давай в кабину, взлетаем.
– Ты родителям-то собираешься сообщить? – спросил Конвей, до которого, наконец, дошло, что всё по-взрослому.
– Пошлю радиограмму, когда взлетим и ляжем на курс.
– Боишься, чтобы не отговорили? – догадался Конвей.
– Трудно разговаривать с поэтом, – сказал Мигель. – Всё-то он знает, всё-то он понимает.
– А то! – надулся от показной гордости О’Доэрти. И так, надутым, и проследовал в кресло. Формально оно считалось креслом второго пилота или штурмана, но по факту было просто пассажирским, так как человек, управляющий космокатером, совмещал в себе все функции. Включая капитанско-командирские.
– Алиса, запрос ИИ-диспетчера, – сказал Мигель, пристёгиваясь.
– Соединяю.
Короткий шорох в аудиосистеме.
– ИИ-диспетчер космопорта Гагарин на связи, – провозгласил мужской баритон.
– Здесь космокатер «Кармелита», бортовой номер МР 3419 SPF. Прошу взлёт.
– Ждите.
Секунды ожидания тут же растянулись чуть ли не в минуты. Захотелось войти в то измерение, где они имеют физический облик, и пнуть ногой, – живей, поворачивайтесь уже! Где только оно, это измерение, существует ли, и есть ли туда вход…
Унестись далеко мыслями Мигель не успел.
– Космокатер «Кармелита», бортовой номер МР 3419 SPF, – бодро отчеканил баритон. – Взлёт разрешаю. Куда направляетесь?
– Луна-Сити.
– Счастливого пути.
– Спасибо. – Мигель протянул руку и ткнул кнопку «взлёт». Он мог бы отдать приказ Алисе, но предпочёл сделать это сам. Как всегда. В тот же момент до него дошло, что фраза Георга Пятого насчёт того, что он не в том состоянии, чтобы управлять космокатером, была шуткой. Чёрт, кажется, он и впрямь перебрал, уже юмор старины Георга Пятого перестал понимать. Всё, трезвеем.
Торжествующий рёв планетарных Т-двигателей заглушил его мысли. Космокатер, набирая скорость, рванул вверх навстречу ночному, исколотому звёздами небу Марса.
С тех пор, когда в середине пятидесятых годов двадцать первого века международная команда учёных и конструкторов разработала мощный, надёжный и относительно недорогой лазерный термоядерный двигатель (ЛТЯРД), а затем гениальный русский инженер Сергей Нефёдов собрал в сарае на своём дачном участке первый гравигенератор на ванадиевых микрокотлендерах, полёты в пределах Солнечной перестали быть неподъёмной проблемой.
Вот только лететь оказалось некому. Как поначалу казалось. Человечество настолько увлеклось трансгуманизмом, стремлением к технологической сингулярности, развитием и внедрением повсюду, где надо и не надо, искусственного интеллекта, что фактически потеряло интерес к колонизации иных миров.
К этому времени люди основали на Луне постоянную научную и производственную базу по добыче гелия-3; дважды слетали на Марс и пользовались двумя крупными международными космическими станциями.
Одна выросла из древней МКС, первый блок которой был выведен на орбиту Земли ещё в конце жестокого, кровавого, но полного романтики XX века.
Вторая была создана относительно недавно на орбите Луны и предназначалась изначально в качестве основного стартового комплекса для полётов на Марс, но в ходе создания и эксплуатации приобрела массу дополнительных функций.