Я пристально смотрю на нее.
— Что, прости?
— Я никогда не видела, чтобы ты так сияла, — говорит Кэти, откидываясь назад в своем кресле. — Ты сама не своя, когда речь заходит о Дэксе, и ведешь себя как сумасшедшая. Тебе следовало бы подать в суд на доктора Гарднера за клевету. Но ты этого не сделала. Ты спокойна. Слишком спокойна, если на то пошло. И в последний раз ты была такой только, когда была… — ее голос затихает, но я чувствую, как она изучает меня.
Она не может произнести этого вслух, и с чего бы ей это делать? Никто этого не делал.
Но я произношу это вместо нее.
— Беременной?
Она кивает.
— Ты всегда становилась более сдержанной в своих эмоциях каждый раз, когда была беременной. Только на этот раз, есть одно отличие, которого никогда прежде не было.
— Какое?
— На этот раз, ты поставила свою карьеру на второе место. Ты сократила свои рабочие часы, и ты больше себя так сильно не загружаешь. Больше никаких исследовательских работ или ротаций в других больницах. Ты также больше проводишь время дома, чем это было раньше. Ты вьешь свое гнездышко.
Я чувствую, что краснею.
— Ты слишком много нафантазировала, Кэти. Все из-за этой болтовни Джеффа о моих сексуальных похождениях в Таосе.
Она тянется к своей сумочке и протягивает мне конверт.
— Пришло этим утром. Мне удалось перехватить его прежде, чем кто-то увидел.
Я беру конверт, жалея, что опрометчиво написала адрес своего офиса, когда была в депрессии и не могла вспомнить даже элементарных деталей своего места проживания. Это от доктора Тивса, моего акушера, женщины, которая вела меня во время всех моих предыдущих беременностей.
— На каком ты сроке? — спрашивает Кэти, внимательно рассматривая меня.
На этот раз, нет смысла ходить вокруг да около. Кэти все знает.
— Шесть недель.
— Он в курсе?
Я не отвечаю сразу, пока разрываю конверт, вынимаю лист бумаги, который сообщит мне о том, что я уже знаю. Так и есть, включая еще цифры, которых я вообще не ожидала. От этого я даже не сразу реагирую на сигналы Кэти, проверяющие мою реакцию. «Не может быть». Я складываю лист и прячу обратно в конверт.
— Ты собираешься ему сказать? — еще раз спрашивает Кэти, когда я кладу конверт в свою сумочку.
На мгновение, я забываю, о чем меня спросили.
— Э, конечно, скажу. Но думаю, лучше подождать пока не закончится первый триместр. Ты же знаешь, как…
— Так, значит, он подождет? Думаешь, это справедливо?
Я хмурюсь.
— Тебя это не касается, Кэти.
Кэти роется в своей сумочке, достает из нее толстый конверт, который напоминает официальное приглашение, и вручает его мне.
— Это прислали, пока ты была на работе. Он велел передать его лично, видимо, понимал, что это лучше, чем просить о встрече с тобой. Так что он попросил меня убедиться, что ты его получишь. Он показался приятным человеком. И очень хорошеньким.
Моя рука дрожит, когда я беру у Кэти приглашение. На конверте золотыми прописными буквами указано название «Такеши-Дрексел Деревообработка и Дизайн». Мое имя вручную написано посредине конверта, где изображено солнце и луна, такие же, как на сундуке. Когда я открываю конверт, извлекаю приглашение на закрытое мероприятие, которое проходит сегодня вечером, я читаю те же строки, которые он вырезал на крышке сундука.
«Ты луна и звезды на моем небе, моя прекрасная Харлоу. И без тебя, моя мир — сплошная тьма».
Я прикрываю рот рукой, борясь со слезами. Я представляю, как он пишет эти слова. Такой погруженный и сконцентрированный, каким всегда был со мной, будь это просто домашний ужин с пиццей, или занимаясь со мной любовью. Он смотрел на меня так, словно я была единственным, что имело значение для него в тот момент. И, может быть, так остается и до сих пор, даже спустя шесть недель, когда я не могла почтить его элементарным телефонным звонком.
— А что, если и на этот раз у меня будет выкидыш, Кэти? Все будет зря. Я только причиню ему боль.
Страшные слова срываются у меня с языка, прежде чем я могу остановиться, и Кэти вздыхает. Она тянется к моей руке и сжимает ее.
— Он все равно заслуживает знать, доктор Джеймс. Чем скорее, тем лучше.
Глава 28
Дэкс
— Мне бы хотелось, чтобы ты повременил до тех пор, пока завершится ее бракоразводный процесс, и не натворил никаких глупостей.
В моей голове звучат слова отца, пока я сижу на скамейке в парке св. Луки. Это крохотный парк в самом сердце Гринвич-Виллидж (прим. район в западной стороне Манхэттена, Нью-Йорк), и сейчас я пытаюсь успокоить себя, после того, как был всего лишь в нескольких метрах от Харлоу. Информации о том, что она была на работе, было достаточно, чтобы, совершенно не заботясь об осторожности, попросить Кэти, умолять ее, дать мне возможность поговорить с Харлоу. Но нет, я не мог этого сделать. «Просто оставь приглашение, Дэкс, и уходи. Кэти сказала, что это единственное, что ты мог сделать. Именно поэтому она попросила тебя зайти и оставить приглашение в отдельно отведенное время».