Много лет подряд по стране колесила так называемая «Юморина Васина». Ее историю мне рассказал солист группы «Револьверс» Алексей Елистратов. Будучи молодыми и неизвестными артистами, они подписались на этот лохотрон. А действовал он следующим образом. После спектаклей во многих театрах на выходе зрителей ждали люди, которые раздавали бесплатные билеты на вечера «Московской юморины». В концертах, мол, принимают участие популярные артисты. Люди с бесплатными билетами приходили на концерт. Но попасть туда с этими бумажками можно было, только купив программку, которая стоила 350 рублей. При этом точно за такую же сумму можно было просто приобрести билет в кассе. Так как не известно было, придет человек на «бесплатный» концерт или нет, изначально отпечатывалось два комплекта билетов. Кто первый приходил, тот и садился на обозначенное в билете место. Но пришедшие следом тоже заявляли свои права на эти же места. И вот тут начиналась первая часть ло-хотрона. Вызывали администратора, который действовал по уже отработанной хозяином (Анатолием Васиным) схеме. Он успокаивал зрителей и предлагал места гораздо лучше купленных, то есть усаживал их на дополнительные стульчики, которые ставили прямо перед рампой. А дальше начинался сам концерт, и вместо обещанных Гурченко, Боярского, Петросяна, Винокура выступали никому не нужные нафталиновые персонажи или же молодая, не раскрученная поросль. Зрители, понимая, что Людмилой Марковной в программе и не пахнет, подходили с претензией к администрации. Их направляли к Васину, а того и след простыл. Иные добирались до организатора концертов — Московской гильдии актеров театра и кино, где им предлагали внимательнее читать текст афиш, на которых крохотным шрифтом внизу было написано: «Дирекция оставляет за собой право замены одного актера другим». Сразу поясню: еще на стадии организации лохотрона Анатолий Васин заключил весьма необычные «договоры» со многими звездами эстрады: мол, если они смогут принять участие в концерте — флаг в руки, если нет — их заменят другими. Впрочем, повторных предложений принять участие в «Юморине» артистам не поступало. Васину нужны были только их громкие имена для афиш. Более того, многие совершенно случайно обнаруживали свои фотографии на афише. Михаил Задорнов, в частности, был страшно возмущен, искал через директора МДТЗК хозяина лохотрона, чтобы набить ему морду и выставить штраф, но никого так и не нашел. Афиши несколько лет висели по Москве и другим городам, и мало кто замечал, что многих из рекламируемых артистов давно уже нет в живых. Так и существовало детище Васина — «Юморина умерших...».
Есть и еще один пункт, на который мне бы хотелось обратить внимание. Дело в том, что большинство московских театров финансируются из бюджета. И все разговоры директоров о том, что цена билета должна иметь предел (ведь народ требует зрелищ, а они должны быть доступны), во многом лукавство и заигрывание с министерством культуры. Ибо это повод для того, чтобы просить у государства денег, дотаций. И получается замкнутый круг: либо Мельпомена должна служить богатым, либо — сеять разумное, доброе, вечное, подкармливая при этом «жучков». Вот и пытаются театры найти некий компромиссный вариант — кто во что горазд. Впрочем, «жучки» в любом случае не в обиде. Просто сегодня они переросли в мощные интернет-структуры, которым за откат администрации театров передают огромную часть билетов. По-прежнему не многие артисты ведут достойный образ жизни. Большинство великих умирает в нищете. Но никто никогда не слышал, чтобы оголодал или покончил с собой билетный спекулянт. А значит, билетная мафия бессмертна.
Глава 3. СТРАСТИ ПО СОКРОВИЩАМ
Часть 1. Месть Филонова
Нет ничего интереснее судеб безмолвных произведений искусства. История каждого шедевра — детективный роман. Что за люди им владели, его охраняли, крали... За каждой вещью скрывается тайна. Что мы держим в руках — подлинник, копию или подделку? И за что мы платим, за вещь или за легенду, ее сопровождающую? Полотна переживают своих владельцев, они ссылают их на каторгу, обрекают на голод, нужду и смерть, вьют из них веревки, как капризные любовницы. И остаются безмолвными и беспощадными.