- Да, - мечтательно прикрыл глаза парень, - еда – самая устойчивая валюта. Получше, чем то, от чего я мог скалиться. Лида, хорошего дня.
- Счастливо, Лидусь, до вечера, - выделив «вечер», попрощалась я, не обращая внимания на недовольный взгляд подруги.
Тоже мне, бесплатная сваха нашлась! «Какой тебе Глеб друг? Обрати внимание, как он на тебя смотрит! Вы неплохо сочетаетесь!». Ага, знаем мы эти сочетания, проходили уже.
Пусть соседка считает меня наивной тургеневской барышней, не замечающей самых толстых намеков. На самом-то деле! Если парень пишет вам, что его сердце занято вами, носит кофе по утрам, пусть и не в постель, пишет целыми днями, и каждый вечер пытается дозваться вас на прогулку, вы волей-неволей начнете думать, что что-то значите для него. Что-то такое особенное. Как никто. Только ты одна. Может, даже он немножко влюблен? Самую малость, слегка. Да? Все же признаки на лицо. Поначалу ты смеешься, думая что у него такие шутки рисковые, но со временем начинаешь верить. Начинаешь верить и… оказываешься полной дурой. Потому что не знаю, как с другими парнями, но Глеб… У него стиль общения такой: он с легкостью заставит любую девушку думать, что именно она особенная. Нет, вовсе не то, что можно подумать – он не меняет девушек, как перчатки. Не знаю, что было в прошлом году, ведь именно тогда поток сообщений сузился до пересыхающего ручейка, но когда мы познакомились и в первые полгода у него и девушки никакой не было. Была Вера, но только внутри вк. Наверняка, был еще десяток другой таких же дурочек.
И наивной я была как раз, когда поверила. Поверила и очень быстро убедилась, что была одной из тех многочисленных дурочек. Вспомнила комментарий одной из них: «Глеб, ты – полный мудак», очень удививший когда-то. На момент прозрения я уже была готова подписаться под этой сентенцией собственной кровью. Раз эдак двести. В общем, я переживала, возможно даже страдала. Долго. Дня два, не меньше. А потом начались занятия, новая жизнь, новый город, новые знакомства, стало не до страданий. Прошел примерно месяц, когда я поняла, что не следует винить человека в том, что он не оправдал твоих надежд, не соответствовал твоим ожиданиям. Да и не сделал он ничего плохого, просто стал все реже заходить в контакт, все дольше не отвечал на мои сообщения и все более односложными становились ответы. Следует принять это и простить, или не принять и прекратить общение. Я выбрала первый вариант. Так что теперь, пусть не верит тот, кто не хочет, но мы только друзья. И никакие знакомства с родителями, поиск загсов и так далее меня больше не введут в заблуждение. Никогда точка.
- Вер, ты не слушаешь? – Андрей потяну прядь моих волос, чтобы привлечь внимание. Ну да, я не слушала, у меня воспоминания нахлынули.
- Прости, задумалась. Знаю, что просить тебя повторить будет свинством, но все же попрошу, потому что все, что ты говоришь или важно, или интересно.
- Решила задобрить лестью? Ну-ну. А так, чтобы и важно, и интересно – не бывает?
- У тебя – бывает. Так что, прощай меня срочно и рассказывай, до пары семь минут
- Если пересказать коротко, Михалыч поспорил с парнями из команды, что сделает из тебя если не чемпионку, то хотя бы мастера спорта. Правда, немного напряг мозг и остановился на трех сданных нормативах.
- Наш новый физрук?
- Да, и наш старый тренер.
- А с какого боку он меня знает? Не думала, что я столь популярная личность в узких кругах физруков.
- Они с Томом – друзья, а Том помнишь, как неровно к тебе дышал?
- Еще бы не помнить! Половина группы его дурацкие нормативы не сдает, а Волошина вечно крайняя. Я надеялась, что в этом году нормальный человек у нас будет, но, видимо, не судьба, видимо, среди спортсменов таких и нет, не прими на свой счет. Знаешь, чем оптимист отличается от идиота?
- Наличием спортивного разряда?
- Нет. Оптимист верит в хорошее, но допускает возможность плохого, а идиот верит в хорошее и считает плохое тоже хорошим.
- Обдумаю на досуге. Но подозреваю, что по твоей системе Михалыч относится ко второй группе.
- Еще не знаю точно, но к тому все идет. На что хоть спорили?
- На пятьдесят баксов.
- Всего-то! Не стала бы я из-за таких мелочей напрягаться.
- Вот и я ему то же сказал. Только, Михалыч мне ответил, что здесь важны не деньги, а его тренерская честь.