- О, да, вчерашнее занятие было весьма-весьма продуктивно, - многозначительно подтвердил Дани, заставляя меня краснеть, - а сегодня мы можем твою физхимию сделать за кофе.
- Она не меньше твоя, чем моя. А когда ты работать успеваешь? Ты же все вечера со мной?
- Все вечера? Ты серьезно? Это всего три вечера! И у каждого человека есть право на оплачиваемый отпуск. Специально взял две недели, чтобы втянуться постепенно. Это я об учебе, а не о тебе.
- И где ты работаешь? Если не секрет, конечно, - поторопилась добавить, замечая колебания собеседника.
- В одной лаборатории.. эй, ты что там уже придумала? У тебя такое выражение лица, будто это лаборатория по изготовлению наркоты. Обычная лаба, где анализы делают: спид, сифак и прочее. Не самое интересное занятие, но платят неплохо и режим удобный.
- Да, уж, когда за работу еще и платят, это уже неплохая работа.
- Ты что тоже работаешь? – изумился парень. – Нет, серьезно, когда ты успеваешь, если каждый день страдаешь фигней типа перечитывания лекций?
- У меня весьма специфическая работа. Я состою в одной научно-исследовательской группе, делаю всякую черновуху, типа подготовки препаратов. Но это бывает в те недолгие моменты, когда мой руководитель в Москве. Тогда я могу три-четыре вечера подряд до ночи в лабе сидеть. Потом он снова куда-то едет, и я отдыхаю. Иногда с ним езжу, но редко.
- Что-то мне это уже не нравится… Руководитель, надо полагать, стареющий мужик, - с подозрением уточнил татуированный.
- Не, он не мужик, он – ученый. Так что ты эти свои грязные мыслишки забудь, - пригрозила я пальцем. – Я с ним год уже работаю, я знаю.
- Если бы я не был в курсе, что у тебя вообще нет вокруг мужиков, одни только друзья, я бы поверил – настолько ты убежденно говоришь, но, имея мой опыт…
- Прекрати. Возможно, я ошибалась по поводу Глеба. Может быть, ты лучше меня понимаешь, что думает Андрей. Но Виктор Еремеевич, к счастью, даже не смотрит в мою сторону, а если смотрит, то только тогда, когда там готовые препараты лежат. Так что, нет, он совершенно не по этому вопросу.
- Ладно, допустим… но как ты оказалась на работе в научно-исследовательской группе в начале первого курса?
- Просто некоторые сразу замечают, что я талантливая, а может даже и гениальная, если говорить без ненужной скромности, - застенчиво так потупив глазки, открыла я маленькую тайну.
- Я и не спорю, но он-то как это умудрился так скоро определить?
- Я в десятом еще в конкурсе участвовала, а он был в жюри. Пришел и начал мою работу критиковать. Но я уже к подобным мероприятиям почти привыкла. К тому же, я работала несколько лет, а какой-то посторонний дядька начинает рассуждать о том, что вся эта работа не имеет практического значения! Меня это немножко разозлило, так что, он мне замечание – я ему ответ, он мне второе – я опять не молчу, потом книжечку ему подарила, а она случайно оказалась по его специальности. Так и познакомились. А когда поступила, он сам меня нашел.
- Не похожа ты на человека, устроившего перепалку с жюри, - засомневался Дани.
- Почему перепалку? Это была чистая научная дискуссия. В перепалки я не вступаю – есть же этика, правила поведения: даже если тебе что-то очень не нравится, никогда не спорь попусту. Но отстаивать свою точку зрения аргументировано никто не запрещал.
- Ок, я понял, что биология - страсть всей твоей жизни и в младенчестве ты увлекалась препарированием гусениц, - сдался татуированный.
- Ничего подобного. Гусеницы меня никогда не интересовали, по какой тематике писать работы – было почти все равно, а биологией я начала заниматься только в девятом классе.
- Как же тогда оказалась на биофаке?
- Я в мед собиралась. Пришла в учебный центр биологию подтягивать, а там новую учительницу нашли – аспирантку МГУ. К концу курса половина группы вместо меда подала заявления в университеты. Все хотели изучать биологию.
- Не жалела?
- Были моменты, когда так хотелось домой, что думала все бросить… Но они очень недолгие. Если бы моя семья жила в Москве, я бы ни минуты не сомневалась в выборе. Так что, не думаю, что ошиблась с профессией. И какой из меня врач?