- Идем на экономику, - соглашаюсь я. - Правда, всю пару я буду думать о том, что ты сказал, а вовсе не о предмете. Мне бы сейчас философия подошла гораздо больше.
- Или психология, - предложил парень.
- Дани, все люди разные, - грустно кивнула я, стоило только закончиться паре. Не зря я полтора часа философствовала или психологствовала! – При этом все ведут себя одинаково. Я хочу, чтобы ты вел себя по-другому. Я хочу и сама вести себя по-другому. Только это почти нереально.
- То есть, ты хочешь вести себя не как все, но, считая, что это нереально, сдаешься? И в результате поступаешь так, как тебе не нравится, когда поступают с тобой другие?
- Не обязательно со мной. Нет, я не сдаюсь и продолжаю пытаться. Только это, кажется, совершенно безрезультатно.
- Не соглашусь с тобой: все у тебя получается. А я и не пытаюсь, я так живу всю жизнь. То, что я тебе говорил о своей жизни и то, что ты видишь в ней сейчас – я не стыжусь всего этого. У меня собственная мораль, не имеющая ничего общего с моралью общепринятой и то, что все считают низким и безнравственным, для меня – норма. Если надо убить кого-то, чтобы выжить или чтобы выжил тот, кого я люблю, я убью. И не буду испытывать угрызений совести, - он говорил об этом так просто, что я сразу поверила – убьет. И это меня не испугало. - Это неправильно, наверное. Это ужасно, совершенно точно отвратительно с точки зрения окружающих. То есть меня можно смело назвать человеком аморальным с точки зрения общества. Но есть одно, чем я от этого общества отличаюсь в лучшую сторону: я никогда, слышишь, ни при каких обстоятельствах не сделаю того, что сам считаю аморальным. В этом ты можешь быть уверена на все сто.
- Да… осталось только узнать, что входит в заповеди Даниэля Волкова.
- Главная заповедь – не предай.
- Что же… теперь осталось узнать, что именно ты понимаешь под предательством, - продолжала допытываться я.
- То же самое, что и ты.
- Хорошо. Тогда давай посмотрим на очень простую ситуацию: у тебя есть друг (забудем о том, что ты уверял, что друзей у тебя нет). Проходит время и он начинает меняться. Неважно, с чем это связано: возможно, он заработал очень много денег, а может, совсем наоборот, стал калекой. И то, и другое меняет людей очень сильно, я сталкивалась. В общем, с течением времени он превращается в совершенно другого человека. Ты уже не хочешь и не можешь оставаться его другом – ведь это уже вовсе не он, не тот, кем он был раньше. Что ты будешь делать? Мучить себя? Или девушка. Ты ее любил очень сильно. Все, что ты ей говорил – чистая правда. Было на тот момент. Но прошло время – ты разлюбил. И что же, будешь всю жизнь мучиться с нелюбимым человеком?
- Нет, Вера, это так не работает – люди не меняются. Ни деньги, ни болезни, ну успех, ни потери не меняют человека. И нельзя разлюбить того, кого любишь. Если любовь закончилась – это была не любовь. Вот ты же продолжаешь любить биологию, не смотря ни на что, - вдруг привел самый весомый довод парень.
- Это да. Биологии я не изменю ни при каких обстоятельствах. А со всем остальным не согласна. Хотя, кто знает, возможно, ты и прав. Если кто может рассуждать о любви, это определенно не я. И все же, если идти по твоей схеме, как определить сразу, настоящая любовь или нет? Или это как раз такая лазейка: если все прошло, значит, было не по-настоящему, а я сразу не понял, поэтому никакого предательства не было?
- Поверь, что ты сразу поймешь. Когда это случится, ты не будешь сомневаться, по-настоящему или нет, ты будешь знать. А случится это обязательно, как бы ты не сопротивлялась – даже Снежные Королевы тают, а уж ледяные принцессы и подавно.
- Не боишься, что это случится, но не по твоей вине? – не могла не спросить я: уж слишком самоуверенно выглядел татуированный. Спросила и тут же мысленно надавала себе подзатыльников. Шрам, скрытый рисунками, помни о нем, Вера!
- Неееет. Я уверен в себе, - нагло ухмыльнулся парень. – А еще больше я уверен в тебе, - добавил, уже вполне серьезно.
- То есть, ты понимаешь, что я… - я замялась, не зная, как тактично обрисовать ситуацию.
- Что ты меня не любишь? – подсказал Дани, одаривая меня снисходительным взглядом. – Вера, я же не дурак и не слепой. Конечно, я понимаю. Но я вижу чуть больше, чем ты, и то, что я вижу, вселяет уверенность.