Именно таким и должен быть поцелуй. Фейерверки, конфетти и одобрительные выкрики.
Последними нас подбадривают мои подруги и Хави.
Наконец мы отрываемся друг от друга.
– Так что, значит, теперь ты будешь моим Настоящим Парнем?
– Да, думаю, да, Настоящая Девушка.
И мы снова целуемся, чтобы скрепить сделку.
104
Глава 20
– Мне надо кое-что тебе рассказать, чтобы ты уж точно узнала все, – говорит Джетт вечером,
когда мы собираемся ложиться.
Хави ушел, чтобы мы остались наедине, и я до смерти напугана.
Это первая ночь, которую мы проведем без границ, установленных Правилами. Я выбросила
список сразу же после ухода девчонок. Они заставили меня зачитать правила вслух, когда я
рассказывала обо всех глупостях, которые вытворяли мы с Джеттом, чтобы убедить всех, что
мы в Липовых Отношениях. Теперь есть только мы, и между нами никаких преград. Кроме того
факта, что я девственница. Но мы ТОЛЬКО ЧТО признались в чувствах друг другу, и нашим
Настоящим Отношениям несколько часов от роду. И мне кажется, нам в самом деле не стоит
делать их совсем настоящими прямо сейчас. Правда же?
Кроме того, Джетт явно хочет чем-то со мной поделиться, так что я усаживаюсь на его
кровать и уделяю ему все свое внимание. Пока мы не обсуждаем мою девственность, я в
порядке.
– Ладно, давай.
Джетт открывает рот, но потом передумывает.
– Нет, ничего. Ничего такого, о чем надо говорить прямо сейчас. Ложимся?
Я киваю, он забирается в кровать, я тоже, но на этот раз лицом к нему. Между нашими
головами не больше дюйма.
– Получается, теперь мы можем целоваться, когда захотим, – замечаю я.
– Да мы и так это делали. По большому счету, у нас не очень получалось придерживаться
Правил. Ты частенько позволяла мне оставаться безнаказанным.
Джетт широко улыбается, и я улыбаюсь в ответ.
Это правда. Ему все сходило с рук, что бы он ни творил.
– М-да, как-то фигово у нас получалось. Как думаешь, мы справимся с Настоящими
Отношениями?
– Не знаю, но мне кажется, нам надо практиковаться.
– По-моему, ты прав.
Чуть-чуть наклоняю голову, и наши губы встречаются, а потом раскрываются, и языки
начинают порхать туда-сюда в танце страсти, принимая и даря наслаждение. Это у нас всегда
хорошо получалось. Джетт точно знает, как мне нравится, и он всегда такой вкусный. Наши
тела сливаются в единое целое, и вот уже я лежу на спине, а Джетт – на мне. Поцелуи
становятся более пылкими, и мне хочется большего.
И Джетту тоже.
Опускаю руки с затылка к низу его футболки, и он отрывается от меня, чтобы я смогла ее
стащить. Получается с первой попытки! Неплохо для девственницы. Может, он не заметит?
Как только с футболкой покончено, его губы возвращаются к моим, и страсть нарастает, и
мне безумно хочется ЧЕГО-ТО. ЧЕГО-НИБУДЬ. Хочется так сильно, что, кажется, это меня
убьет. А затем поцелуй прекращается.
– Я девственник, – выпаливает Джетт. – У меня никогда не было секса, так как мои родители
никогда ничего об этом не говорили, не считая того, что я их опозорю, если сделаю это. А
потом я не мог найти подходящую девушку, и мне казалось, что им ни к чему неуклюжий
девственник. Так что я пойму, если ты не… захочешь ничего делать. Я пойму.
Если бы Джетт признался, что он серийный убийца, я и то была бы меньше поражена. Но как
только правда выходит наружу, СТОЛЬКО ВСЕГО обретает смысл. И я начинаю хохотать.
Вероятно, не лучший вариант ответа, но я не могу удержаться.
Даже в темноте мне видны боль и замешательство на его лице. Качаю головой и пытаюсь
придушить смех.
– Как… Как и я!
У меня начинается новый приступ хохота.
– Ты девственница?
105
– Да.
Тут он заходится в хохоте вместе со мной. Мы долго не можем остановиться, пока оба не
начинаем задыхаться и на глазах у нас не выступают слезы.
– Мы оба девственники. Какова вероятность? – спрашиваю я.
– Хрен его знает.
Джетт опустился на свою половину кровати, когда начал смеяться, поскольку уже не мог
опираться на руки, и теперь мы снова лежим лицом к лицу.
– И что же делать двум девственникам, которые только что начали встречаться по-
настоящему и остались одни в квартире?
Я-то понимаю, чего хочу, но не желаю давить на него, если он не готов.
– Ну, я знаю, чем бы я хотел заняться. Мне бы хотелось увидеть тебя обнаженной. Я столько