– Нет, неправильно, – говорю я, оставляя воду для пасты и направляясь спасать Джетта. – Марта Стюарт сто процентов отвела бы тебя за садовый сарай и отшлепала меццалуной.
Забираю у моего Липового Парня сыр и переворачиваю, чтобы показать, как правильно его тереть.
– Что еще, к черту, за меццалуна?
– Это такой изогнутый нож, которым можно нарезать всякие вещи. В форме полумесяца. Меццалуна по-итальянски значит «полумесяц», – отвечает Хавьер, прежде чем я успеваю вставить хоть слово.
Какого фига?
– А что? Время от времени я посматриваю кулинарные шоу.
Я В ШОКЕ. Никогда не видела, чтобы он что-нибудь готовил.
– Хавьер – парень многих талантов, – заявляет Джетт, разглядывая терку с таким видом, словно она собирается его укусить. Ну, «уничтожительницей костяшек» просто так не назовут.
Качаю головой и возвращаюсь к пасте. Хейзл выбежала за пармезаном – я о нем напрочь забыла.
Стук в дверь возвещает о ее возвращении. Она входит и протягивает сыр на вытянутых руках, как Рафики Симбу в «Короле Льве». Мы хлопаем и склоняемся перед ее величием.
– Спасибо, Хейз, – говорю я, забирая упаковку сыра и кладя ее на стойку вместе с остальными продуктами.
– Помощь нужна?
Хейзл подходит ко мне сзади, кладет подбородок на плечо и заглядывает в стоящие на печке кастрюли и сковородки, над которыми я колдую. Зуб даю, в последний раз ее чистили в районе Второй мировой войны. Об этом я позже позабочусь. Ну, или кто-то другой, потому что мы с Джеттом собираемся поссориться.
– М-м, не могла бы ты закончить с цыпленком? Просто налей на тот противень немного масла и следи, чтобы не сгорел.
Для Хейзл задание в самый раз. Я раньше думала, что люди, которые не умеют готовить, просто лентяи и хотят, чтобы за них всю работу делали другие, но потом я познакомилась с Хейзл и поняла, что умение готовить – это такой же навык, как любой другой: одни в нем сильны, другие – нет.
Каким-то образом, с моей помощью, Хейзл умудряется не сжечь цыпленка, а паста просто идеальна – лимона и чеснока в ней как раз столько, сколько нужно, но не слишком много. Парни трудятся не покладая рук, и не успеваю я оглянуться, как обед сервирован, и мы садимся за стол, уставленный разномастными тарелками (на некоторых даже пивные логотипы есть).
Посреди ужина Джетт слегка толкает меня ногой под столом, пока Хавьер и Хейзл напропалую флиртуют друг с другом.
– Ты вчера ночью разговаривала во сне, – беззаботно, словно невзначай, говорит Джетт.
– Понятия не имею, о чем ты, – как и договорено, отвечаю я.
– Ты болтала и болтала. Не думала сходить к кому-нибудь по этому поводу? Это вроде как нервирует.
Как по мне, очевидно, что он лжет. Господи, надеюсь, Хавьер не догадается.
– Ну прости, пожалуйста, что мои неконтролируемые разговоры во сне тебя беспокоят. Может, тогда не стоит приходить ко мне, если тебе это не нравится?
Пытаюсь вложить в мои слова как можно больше яда и ощущение такое, словно я сама его наглоталась. Хреново.
– Слушай, не надо так психовать, я же просто сказал.
Хейзл с Хавьером молча наблюдают за словесным пинг-понгом между мной и Джеттом. Не уверена, кто из нас побеждает. В данной ситуации ощущение, что никто.
– Да мне пофиг. Я по горло сыта тем, что ты меня вечно критикуешь. Если тебе не нравится, как я сплю, ТОГДА НЕ СПИ СО МНОЙ.
Я вскакиваю, швыряю «салфетку» (на самом деле это просто бумажное полотенце) и бросаюсь за сумочкой.
– Извините, я сейчас не в состоянии это выслушивать, – говорю я надтреснутым от эмоций голосом, и мне даже не приходится притворяться.
Слезы, стоящие в глазах, тоже очень настоящие. Не могу даже смотреть на Джетта, пока хватаю пальто и хлопаю дверью. Слышу, как следом выбегает Хейзл, пытаясь меня догнать. Подбегаю к машине и всхлипываю.
БОЖЕ, это оказалось сложнее, чем я думала, а ведь все было не всерьез. Ссориться с Липовым Парнем просто ужасно, доложу я вам. Даже когда ссора липовая. Ощущения у меня вполне настоящие. Очень настоящие. Настолько настоящие, что перехватывает дыхание и слезы наворачиваются.
– Какого хрена, Шен? Что это было? У тебя что, биполярное расстройство, а я этого никогда не замечала? Или у тебя самый сильный случай ПМС в истории?
Если бы.
– Я просто сейчас не в состоянии его терпеть. Он вел себя как придурок, и я не собираюсь с этим мириться.
Открываю дверь и швыряю сумочку на сидение. Пора включить свои артистические способности на всю катушку. Одно дело липово поссориться. И совсем другое – заставить лучшую подругу и соседку по комнате поверить в это, при том что она тебя прекрасно знает.
– Ну, думаю, мне надо быть с тобой откровенной и сказать, что ты вела себя с ним как засранка. Парень просто пошутил, а ты все неправильно восприняла. Кстати, а он-то почему за тобой не бежит?
Хейзл оглядывается назад, косясь на окна и двери Джетта.
– Пофиг! Ты со мной или нет? Я просто хочу домой. – Бренчу ключами.
– Да, конечно. Можем ехать. Я просто, м-м, хочу прихватить кое-что из еды, если ты не против.
Ну да, бросить тут всю эту пасту и салат и правда как-то отстойно. И торт. Господи боже, торт.
– Торт захвати, – бурчу я. – Он мне понадобится.
Час спустя мы с Хейзл, вооружившись вилками, нацеливаемся на торт-эклер. Звучит гораздо претенциознее, чем есть на самом деле. По существу это просто выложенное слоями галетное печенье с начинкой из ванильного пудинга, залитое сверху огромным количеством шоколадной глазури. Очень вкусно и просто идеально, когда ты в депрессии по поводу Липовой Ссоры с Липовым Парнем.
– Я думала у вас, ребята, все так хорошо идет. Ты казалась счастливой. Просто не понимаю.
Вонзаю вилку в торт и отправляю кусочек в рот. Я очень хочу его съесть, но еще больше хочу, чтобы Хейзл перестала болтать. Мне не хочется об этом разговаривать, так что я ей так и говорю.
– Ладно, хорошо. Не говорим об этом.
Она опускает вилку и включает телевизор. Хорошо. Это меня отвлечет.
Или нет. Первый же канал, который включает Хейз, транслирует «Дрянных девчонок». Ну и каковы, черт бы их побрал, шансы на это?
– Переключи, – выкрикиваю я, и Хейзл, бросив на меня удивленный взгляд, делает, как я прошу.
Пропустив все новостные и спортивные каналы (у меня не то настроение), она доходит до канала, который крутит старые телесериалы. Идет «Предоставьте это Биверу». Хейзл останавливается, и мне даже не приходится ничего ей говорить. Может, мы и очень разные, но странное увлечение сериалами вроде этого у нас общее. Мамочки с идеальными прическами, пылесосящие на каблуках, идеальные дети, еда, едва уловимое женоненавистничество. О, старые добрые времена.
– По-моему, ее прическа даже торнадо выдержит, – замечает Хейзл, пока миссис Кливер сервирует еще один идеальный ужин.
– Знаешь, мне всегда было интересно, не крутили ли Эдди Хаскелл и миссис Кливер тайный роман. Он всегда отвешивал ей комплименты, а она вроде как флиртовала с ним. Но с другой стороны, в пятидесятых секса не было, так что этого никогда бы не случилось.
– Это сделало бы сериал гораздо интереснее. Спорим, про них писали фанфики?
– Согласна.
Мы приговариваем половину торта, пока Бив в очередной раз пытается выпутаться из неприятной ситуации. Серия заканчивается, и все хорошо. Просто супер. Есть что-то успокаивающее в подобных сериалах. Ты точно знаешь, что должно произойти, и к концу дня все оказывается хорошо.
– Я хочу фартук, – заявляю я, когда начинается следующая серия.
– Подарю тебе его на день рождения.
Ставлю блюдо с тортом на стол. Я наелась, но все еще дерьмово себя чувствую. А предполагалось, что торт все исправит.